– Так всё в порядке?
– Конечно. Давай будем считать, что мы просто по-дружески прогулялись.
– Давай, – согласилась Нина.
Они с лёгкостью попрощались и разошлись по домам.
Вечерело. Во дворах пролегли длинные тени. На улицах было довольно безлюдно.
Арсений уже зашёл в свой двор, как вдруг ему послышалось, что где-то играет музыка. Так тихо и ненавязчиво, но вполне отчётливо, что позволяло различить мотив.
Мелодия казалась прекрасной. Он не знал, из каких инструментов извлекают подобные звуки, но они напоминали звонко падающие капли. Нечто печальное, лёгкое, почти невесомое. Ему захотелось найти источник мелодии, но в какую бы сторону он ни шёл, звук не удалялся и не приближался.
Покружив так по двору в течение минут пяти, Арсений понял, что это бесполезно, и как только он решил пойти домой, музыка вдруг исчезла. Он больше её не слышал, но незатейливая мелодия продолжала играть в голове.
И уже когда Арсений зашёл в квартиру и стянул с ног кеды, ему вспомнились Нинины слова про причины, которых он не замечает.
– Что, интересно, ещё за причины? – рассеянно размышлял он, ставя чайник на плиту.
Наступил октябрь. Погода по-прежнему держалась ясной, однако по утрам уже ощутимо подмораживало, а трава покрывалась инеем.
До осенних каникул было рукой подать. Школа готовилась к осеннему балу, на котором учащиеся представляли свои номера, а после старшеклассникам разрешали устроить танцы до полуночи. Это было самое ожидаемое, если не считать каникул, событие ближайшего времени.
Особенно были взбудоражены девчонки. Они всё никак не могли перестать обсуждать свои наряды и делали это постоянно: на переменах, в столовой и даже на уроках. Арсений недоумевал: сколько же можно говорить об одном и том же? С Ольгой зато никто и не пытался заговорить ни о чём таком.
– Как у тебя дела? – как-то спросил он у неё, когда на перемене они вместе переходили из одного кабинета в другой.
– Нормально всё, – ответила Ольга, широко шагая рядом и не поднимая на него глаз.
– Я серьёзно.
– Так и я серьёзно, – она посмотрела на него, и Арсений поймал её взгляд. – Всё отлично.
И тут он заметил нечто странное, чего ещё не видел прежде. Глаза у Ольги сияли счастливо.
– Что? – недоверчиво спросил он. – Отец все-таки отравился спиртом?
– Нет, он всё ещё жив. Просто… просто всё отлично.
– Что отличного-то? – не понимал он. – Родители разводятся, и вы съезжаете? Или ты решила сбежать из дома?
– Нет.
– Ты сама решила отправить его на тот свет? – ошалело спросил Арсений.
– Нет. Но дело не в этом.
– Тогда в чём?
– А в том, что не стоит лезть в чужие дела, – огрызнулась она.
Арсений закончил с расспросами, но не оставил этот разговор без внимания. Ольга вела себя странно. Может быть, она начала сходить с ума? Он размышлял об этом ещё секунд десять, а потом его нагнали Марк с Игорем и кто-то из них отвесил ему подзатыльник. Остаток перемены они гонялись друг за другом по коридорам, заставляя встречных учеников прижиматься к стенам, а половину следующего урока провели в кабинете завуча.
Отсутствие матери не ощущалось первую неделю, но потом Арсений стал замечать, что квартира начинает приобретать обычно несвойственные ей признаки. Корзина для грязного белья в ванной больше не могла в себя ничего вместить, пол в углах порос пушистой пылью, раковина на кухне всё время была забита, а чистых вилок никогда не оказывалось. В конце концов у него кончились футболки, и он, приуныв, в выходные вынужден был взяться за работу по дому. За этим занятием друзья и застали его, явившись вечером.
