– Политическую подоплеку конфликта мне можешь не втирать, я в курсе этого спора еще со школы, – усмехнулся Танцор.
– Да я и не собирался, – пожал плечами Симмонс. – Я просто хотел сказать, что…
– Было бы неплохо нам захватить в заложники еще и этого советника, – продолжил его мысль Танцор.
– Да, неплохо было бы, – улыбнулся Симмонс и спросил: – В этом месте есть выпить что-нибудь покрепче воды?
– У меня – нет, – сразу же ответил Танцор. – Но я могу попросить Масалу принести тебе местной самогонки. Но хочу сразу предупредить – гадость отменная.
– А ты откуда знаешь, ты ведь не пьешь, – рассмеялся Симмонс.
– Мои ребята пробовали. Потом долго плевались. Но если ты действительно хочешь выпить что-то стоящее, несмотря на жару…
– Было бы неплохо. И перекусить бы чего-нибудь, – быстро добавил Симмонс. – Со вчерашнего вечера ничего не ел, а уже полдень дня нынешнего. Причем не американский, а африканский.
– Тогда поехали в город. Там есть отличное заведение, в котором продают русскую водку или виски со льдом – на выбор и наивкуснейшую мулла с мясом, овощами, бобами и фуфой.
– Арабское рагу я уже пробовал, а что такое фуфа? – поинтересовался Симмонс, вставая и направляясь следом за Танцором к выходу из круглой хижины тукул, служившей временным домом американскому спецназовцу.
– Это что-то вроде местного хлеба, который следует есть с соусом. Во всяком случае, это тестяной шар, вкус которого похож на традиционную для стран Ближнего Востока асиду.
– Асиду я тоже ел, – кивнул Симмонс. – Надо сказать, оригинальный вкус.
– Тут все оригинальное, даже собаки, – усмехнулся Танцор и кивком указал Симмонсу на худого и голого, практически без шерсти, пса с длинной мордой и торчащими вверх остроконечными ушами, который валялся неподалеку, в тени соседней хижины.
– Этого из Египта завезли, – махнул на собаку рукой Симмонс. – Что-то вроде неокультуренной фараоновой собаки.
Мужчины пошли по направлению к японскому джипу «Тойота Лэндкрузер». Машины такого типа были в этих местах основным средством для быстрого передвижения отрядов ополчения. Дверца автомобиля была приоткрыта, из салона доносились приглушенные звуки музыки. Танцор сделал Симмонсу знак остановиться, а сам, неслышно подойдя к джипу, резко распахнул дверцу и выкинув руку вперед, схватил кого-то, кто находился внутри. Из машины за ухо был вытянут худой и долговязый парнишка лет тринадцати, который молча пританцовывал на одном месте и корчил такие рожицы, которые без слов говорили о том, что ему ужасно больно, но показывать это криком и воплями он не хочет.
– Масала, гаденыш, – зло прошипел Танцор, не обращая внимания на скачки и корчи мальчишки. – Я сколько раз тебе говорил, чтобы ты никогда не совался в мою машину, а тем более не включал в ней музыку. Если ты посадишь мне аккумулятор, я тебя так разукрашу, что тебя и твоя собака не узнает.
– А! Я забыл, забыл, хозяин, не ругайся! – не выдержав боли, взвыл паренек и еще больше затанцевал на одном месте. Его ухо, за которое держался Танцор, покраснело и начало опухать.
Симмонс наблюдал эту сценку с улыбкой.
– Иди позови Лиса, и больше чтобы я тебя близко возле моей машины не видел!
Танцор отпустил ухо паренька и указал на хижину, возле которой лежала собака.
– Понял, понял, не подойду и близко к вашей машине, обещаю. – Все еще продолжая пританцовывать, мальчишка схватился за ухо.
