– Понимаете, я ее брат двоюродный. Приехал в Москву по делам, скоро уезжать, хотел сестру навестить, а все никак застать не могу. Может, она уехала куда-нибудь, она вам не говорила?
«Вот черт! – продолжал про себя ругаться Гордеев. – Такие тетки просто заставляют врать! А если разобраться, чего я вру? Зачем? Разве я что-то криминальное делаю? Пропал человек, а я просто хочу ее найти!»
– Так это вы день назад приезжали, тоже все стояли, звонили… – пристально глядя на Гордеева, сказала соседка. – Я в глазок наблюдала.
Гордеев покачал головой.
– Нет, это был не я… – При этом у Гордеева знакомо засосало под ложечкой.
«Значит, я был прав. У нее кто-то есть еще. Правда, и он ее искал… Значит, у нее не я один, а как минимум двое!»
– Она мне ничего не говорила. Мы с ней мало общаемся. Только здороваемся иногда, – сказала соседка. – Да и видеть-то я ее не видела что-то давно, дня три уж, наверно. Уехала куда-нибудь…
«Неужели все это нельзя было сказать сразу!»
– Спасибо, – ответил Гордеев. – До свидания.
Через пять минут Юрий сидел в своей машине и размышлял: «Что-то тут не так. Все-таки не могла она просто взять и уехать ни с того ни с сего, не предупредив меня. Может, она что-нибудь Розанову сказала? Да нет, он бы мне наверняка сообщил. Но надо попытать счастья. Остается одно – ехать к Розанову, может, он мне что-то прояснит».
Подумав так, Гордеев завел машину и поехал в свою юридическую консультацию. А приехав, прямиком направился в кабинет Генриха Розанова.
– А, Гордеев! Проходи, садись, – как всегда добродушно обратился к нему Розанов, когда Гордеев вошел в кабинет. – Как дела? Как жизнь молодая?
Поздоровавшись за руку со своим начальником и усаживаясь на стул, Гордеев решил начать прямо с главного. Чего время-то тянуть!
– Генрих Афанасьевич, у нас чепэ, – серьезным тоном произнес он.
– Что такое? – поднял бровь Розанов.
– Лида пропала, – сказал Гордеев.
– То есть? – с недоумением глядя на него, спросил Розанов.
– Ну ее нигде нет, – объяснил Гордеев.
– Может, просто заболела? – предположил Розанов. – Ты ей домой звонил?
– Конечно, звонил! – сказал Гордеев. – Даже ездил. Дома ее нет. На телефонные звонки не отвечает. Она же не могла уехать куда-нибудь, не предупредив меня! У нас ведь совместная работа…
– Хм… – Розанов забарабанил пальцами по столу, – …интересное кино…
– Она вам, случайно, ничего не говорила?
– Не говорила… – ответил Розанов. – А на мобильный звонил?
– Конечно, – отозвался Гордеев. – Глухо.
– Так… – Розанов помрачнел. – И давно ее нет?
– Три дня. Значит, вам она совсем ничего не говорила?
Розанов отрицательно покачал головой. По его лицу было заметно, как он обеспокоен и расстроен.
– Она бы ведь предупредила, если бы собиралась куда-то уезжать?…
– Ну конечно, предупредила бы! Она, мне кажется, очень ответственный человек.
– Вот и я думаю, что-то здесь не так…
– «Так», «не так»! – Розанов встал из-за стола и заходил по комнате. – А ведь это все ты!
– Что я? – не понял Гордеев.
– Она ведь твоя подопечная, твоя стажерка. – Розанов остановился рядом с Гордеевым и ткнул в него указательным пальцем.
– Ну и что? – развел руками Гордеев.
– А то! – строго объяснил Розанов. – Не уследил! Вот так доверяй тебе подрастающее поколение. А говорил: «У меня талант Макаренко»…
– Подождите, подождите, Генрих Афанасьевич! – запротестовал Гордеев. – Что значит – «не уследил»? Я же не сиделка, не нянечка в детском саду. Лида взрослый человек… Самостоятельный.
