— Простудился, — сделал вывод за нас обоих Юстев.
— Дай Бог, чтобы это была простуда, а не вирусная инфекция. Вот черт!
Я взяла Масю на руки и поплелась в кухню. Утерла салфеткой глаза, чтобы не скопилась жидкость, укутала его в одеяло и вручила Грише. Теперь подстава нагрянула и к нему. Если он хотел провести ночь в приятной компании, то желание гостя сбылось. Тем более, кот не стал брыкаться, как обычно бывало при других гостях. Свернулся калачиком и одним глазом следил за нами.
Я быстро скинула обувь, включила пылесос и переоделась. Чайник с водой вскипел уже через пару минут.
— Точно не будешь гречку? — уточнила на всякий случай у Гриши.
— Спасибо. Чая будет достаточно. Давно он у тебя?
— Четвертый год. Это подарок учителя.
— Вы были с ним близки, — с усмешкой сказал Юстев.
— Я всегда считала его своим отцом.
— А он — нет.
Я поставила упаковку чая обратно на стол и обернулась.
— Что ты хочешь этим сказать?
— О вас многое поговаривали, — уклончиво произнес гость, а мне так и захотелось метнуть в него чем-нибудь. Например, заварником. Я как раз залила в него кипяток. Думаю, упади на него такое “счастье”, Гриша вмиг перестал бы молоть чушь.
— Например?
— Лисичка, ну так как маленькая, ей-Богу. Дюдюк нянчился с тобой постоянно. Чуть что, и вокруг тебя устраивал танцы с бубном, опекал, многим обеспечивал. Конечно, мы с тобой видим в нем просто заботливого мужика, но вся группа была уверена, что он к тебе неровно дышит. Как и ты к нему. А когда он умер…
— Вон. — Я подошла к нему и забрала Масю.
— Ева…
— Гриша, уходи.
— Ева, это всего лишь разговор, — криво улыбаясь, развел он руки в стороны.
— Я сказала, пошел вон!
— Блин, я не хотел тебя обидеть. — Он вскочил и попытался приобнять. — Ну, Ев, ты чего? Ты плачешь?
— Свалил из моего дома! — отбросила я его руку. — Сейчас!
Юстев опустил голову и произнес сквозь стиснутые зубы:
— Прости.
— Повторять в третий раз не буду.
Он больше ничего не сказал — молча вышел из кухни, покопошился в прихожей и тихо закрыл за собой дверь. Говнюк.
Я опустилась на стул и расплакалась. В тот вечер мы с сенсеем были приглашены к его знакомому на ужин. Я смутно помню не только лицо того мужчины, но и гостей. Будто мой мозг пытался уберечь меня от чего-то страшного, удушающе болезненного и горького. От того, что я сегодня вспомнила, волосы вставали дыбом. Неважно, какими обидными словами называли наши с учителем теплые отношения. Этот человек боролся за мою честь и жизнь. Он погиб, защищая меня, и в память о его жертве, я никому не позволю очернить имя великого сенсея. Да, для меня он навсегда останется великим и… добрым другом.
— Мя-я-яу…
Я посмотрела на свое сокровище. Глаза Маси снова увлажнились.
— Ну что, засранец? До утра протянешь?
Он потянулся мордочкой к моей ладони и, получив желанную ласку, затарахтел, как советский трактор.
7. Глава 7. Волков
— Нравится?
Кристи мой взгляд оценила по-своему. Белые шорты ей без сомнений шли, тут не поспоришь, но они напомнили мне о другой, о которой хотелось бы сейчас забыть. И чего, спрашивается, так завелся?
— Прекрасно выглядишь, — со вздохом произнес я.
— Сложный день? — Кристина приблизилась и потянулась за поцелуем.
— С чего вдруг такие нежности?
— Ты напряжен.
Не получив желаемое, она чмокнула меня в щеку и отстранилась. Я разулся и пошел вслед за ней на кухню.
— Голоден?
— Немного.
Моя бывшая, как в давно забытые времена, вытащила из духовки запеченный картофель и поставила на стол буханку хлеба. В тот же миг рядом с ней звякнул нож на стеклянной доске.
