— Что? — возмутилась мама. — Какую вазу?
— Упс! — Катя опустила голову. — Ба, я случайно.
— Фарфоровую?!
— Бабуль, я правда случайно!
— Случайностей не бывает! Носилась небось по квартире опять, вот и не углядела. Женя! — строго произнесла мое имя мама. — Постыдился бы. Дочь прикрывать надо, а не сдавать с потрохами.
— Это не тот случай. Я так понимаю, Катя с тобой вчера вечером разговаривала, да?
Козочка отвела взгляд — я угадал. Маленькая вредина. Надо будет провести с ней воспитательную беседу.
— Да. Поведала мне про духи и ночевку у этой бессовестной женщины.
— Людмила Константиновна — милейший человек.
Я пропустил их вперед через револьверные двери.
— У нее не все дома, Жень. Но я сейчас не о соседке. Вы же вроде как расстались с этой белобрысой.
— Расставание не мешает нашему общению. И Кристина не белобрысая, а блондинка. Весьма умная, кстати.
— Знаю я, какая она умная. Может мозги и имеются, но достоинства — ноль. Боже, как я скучала по здешнему воздуху. — Заметив мою усмешку, она поспешила объясниться. — В Тае духота. Там запросто можно перегреться, особенно человеку, пол жизни прожившему на севере.
— Ну тебе виднее. Мой последний отпуск был четыре года назад. Уже и не помню, как оно.
Она пропустила мои слова мимо ушей, словив первое подошедшее такси.
— Он возьмет втридорога, мам.
— Знаю, но ждать не хочу.
Мы загрузили ее чемодан в багажник, и вскоре покинули аэропорт. Голова гудела после вчерашнего. Я прикрыл веки, обрадовавшись тому, что в машине тихо играет радио — не услышу шушуканья моих вредных девочек. Перед глазами тут же возникли события прошлой ночи, вызвавшие улыбку. Маме никогда не нравилась Кристина. Она совсем не скрывала своей неприязни к моей любовнице, но в то же время не открыто не лезла. Вероятно, заметила, насколько свободные и ни к чему не обязывающие у нас отношения. Хотя, могу ошибаться, но для Кристи я многое значил. Не удивлюсь, если это симпатия, влюбленность… Вспомнил сказанные ей слова о моей нелюбви к кому бы то ни было и посмотрел на пролетающие мимо машины.
Увы.
— Жень, холодильник полный?
Я обернулся, чтобы ответить, но меня одолела зевота.
— Ясно… — сделала свои выводы мама. — Придется закупаться.
Спустя час в кастрюле варились макароны, а на сковороде булькала подливка с мясом. Мама поворчала немного по поводу отсутствия в доме продуктов, но из остатков сообразила настоящую вкуснятину. Говорят, блюда матери кажутся самыми вкусными из-за привычки, потому что мозг запоминает вкус детства, однако я читал иначе. Просто она замечательно готовила. Всегда. Даже обычные макароны получались не скомканным пластом теста, а рассыпчатыми, мягкими, чего совсем не скажешь о моих кулинарных потугах.
— Мам, ты чудо.
Услышав мой комплимент, она недоверчиво прищурилась.
— Я сказал правду. Кать, скажи, что вкусно!
— Фкушно! — еле выдавила из себя Козочка и продолжила жевать макароны, а проглотив их сказала: — Твоя яичница с этим ни в какое сравнение не идет.
— Вредина. — Я улыбнулся. — Ведь вредина же. Еще и хитрая, как лиса.
— Как мой сенсей?
— Нет, как млекопитающее с медной шерстью и особой любовью к воровству.
— Женя! — строго произнесла мама, вызвав мой смех.
— Я не специально. Какой вопрос, таков и ответ.
— Боже, кого я воспитала! — запричитала самая прекрасная женщина в мире. — Взрослый детина, а поведение как у подростка.
Не стал ее переубеждать и украл макаронину у дочери. Та прищурилась подобно бабушке, схватила вилку всей ладонью и яростно пырнула ею кусок мяса в моей тарелке.
