– Значит, заселились они в районе трёх часов. А ушли когда?
– Около девяти примерно.
– А парень ночью во сколько вернулся?
– Поздно. Я обычно в два ложусь, вот, мне кажется, он тогда и припёрся.
– Один?
– Да.
– И больше ты их уже не видела? И дверь никому не открывала?
– Ну я же сказала, утром пришла в номер, а там никого.
Зазвонил мобильник. «Полуяров» высветило на экране.
– Подожди, мы ещё не закончили, – предупредил, отходя. – Слушаю.
– Ты скоро? Тут кое-какая информация всплыла. Надо, чтобы подъехал, время не терпит.
– Заканчиваю. Через полчаса буду.
Вернулся к стойке.
– А теперь хорошенько подумай, может, ты что-то необычное заметила? О чём говорили или ещё что?
Задумалась.
– Я, когда утром в номер к ним пришла, весь пол водой был залит, типа как из ведра плеснули. Ну, постель скомкана, но это обычное дело. Да, и мне показалось, что в номере рыбой воняет, вот!
– А ещё, ещё?
– Ну, на машине они приехали. Она же сказала, что проездом.
– Что за машина?
– Грузовая такая, с будкой, людей возить. На такой у нас Колька Рожок ездит.
– Так может, это Колькина?
– Не знаю, но Кольки с ними не было. Парень был за рулём.
– Номер не запомнила? – спросил на всякий случай.
– Нет. Зачем мне.
– А они точно не местные?
– Я всю молодёжь в городе знаю. Это не наши. И одеты, как будто из леса вышли. Может, рыбаки какие приезжие?
– Всё. Спасибо, Лена, помогла. Если что-то ещё вспомнишь, вот номер телефона, сразу звони.
– Игорь Константинович, а со мной как?
Смотри-ка, запомнила, как зовут.
– Живи пока. Но мой тебе совет, не связывайся с незнакомыми, себе дороже станет. И в номере моём приберись.
До конторы быстрым шагом пятнадцать минут. Спешил, прокручивал в голове полученную информацию. Основное: всё-таки приезжие! И машина, факт, Рожка. Прямых доказательств нет, но чувствую. Либо он с ними заодно, либо одолжили или отжали, но это сейчас не важно. Главное, определилось техническое исполнение и выстроилась цепочка: приезжие – машина – сторож – трупы. Хватит, не ломай голову, посмотрим, что Петрович накопал.
Петрович с мужиком приблизительно такого же возраста ждали на лавочке возле конторы.
– Познакомься: Иван. Друг мой, рыбалим вместе. Ну, поехали! По дороге всё обсудим. Только я тебя, Игорь Константинович, попрошу сзади сесть, Иван дорогу показывать будет. Денис, ты остаёшься за старшего, – крикнул в приоткрытое окно.
Тронулись. Петрович бросил через плечо:
– Иван с приятелем на рыбалке были, на Лукоме.
– Там место одно есть, на машине подъехать к реке можно, мало кто про него знает, – встрял Иван.
– Подожди, – осадил Петрович. – Они вчера заехали, отрыбалили, а сегодня утром вернулись. Иван сразу мне позвонил. Вот теперь рассказывай, что видели.
– Приехали под вечер, часов в шесть. Там съезд в лес с дороги, метров пятьдесят – и на берегу. Но проехать сложно. Мы на «Ниве». На берег выехали, а там изрыто всё – машина какая-то большая буксовала. Вышли, огляделись – что-то белое у воды. Подошли, а это простыни. Одна и вторая в стороне. Я поднял – на ней клеймо больничное. Ну это ладно, мало ли… А чуть дальше по берегу отошли – на траве пятно тёмное, его, правда, плохо видно, дождь недавно прошёл. Я подумал: «Может, кровь?» В общем, не понравилось нам всё это. Мы, от греха отошли метров на сто и там лагерем встали. А утром, как вернулись, я сразу Петровичу позвонил.
Действительно, всё было так, как рассказал Иван: и глубокие следы от колёс – сфотографировали отпечатки протекторов; и простыни – старые, пожелтевшие, с больничным клеймом; и едва заметное тёмное пятно на траве. Вдобавок на стреляную гильзу от ружья двенадцатого калибра наткнулись. Сфотографировали, отобрали образец для экспертизы. Бумаги исписали – рука отваливается.
