Четвертая стена - страница 21
– У тебя на районе есть какие-нибудь «особенные» места? – спросил Алекс.
– Ты про бордели?
– Звучит заманчиво, но нет. Я про другое. Хотя, будь ты женщиной, я бы ответил что-то вроде: «Фу, нет! Ты за кого меня держишь? Я не поддерживаю проституцию и, соответственно, угнетение женщин!» – резко, но с улыбкой, закончил Алекс. И после этих слов стало ясно, что тот не всегда и не со всеми может быть искренним. Видимо, в присутствии женщин ему необходимо было показаться сторонником феминизма. Возможно, подобной риторикой он рассчитывал расположить их к себе, зарекомендовав себя как рьяного борца за права женщин.
– Окей, я буду знать… Зачем-то… Так, какие места тебя интересуют?
– Меня интересует то, что исконно известно лишь коренным жителям.
– Ты о чем? – спросил Джерри, не понимая, что его собеседник хотел сказать.
– Я говорю о городских легендах. Ну, знаешь, у каждого небольшого городка есть своя история, своя тайна. А если мы говорим о таких мегаполисах, как Москва, то у каждого района есть своя легенда. И, как привило, не одна. Ты что-нибудь знаешь?
– Я всего лишь три года живу тут, вряд ли я чем-то могу помочь.
– Да ты шутишь? Даже за год можно узнать что-то совершенно необычное! Вот, смотри, – сказал Алекс, направив палец на стену трансформаторной будки. На ней было нарисовано граффити – самое обычное, похожее на подпись художника.
– Ну и? – спросил Джерри.
– Для тебя это обычное граффити, так? А ты не думал о том, что с ним может быть связана какая-то история? Ну, знаешь, я приведу пример. Раньше я жил в районе Таганки. И в мое время там был один художник, который оставлял свою подпись в виде простенького изображения девушки с прической «афро» в совершенно не подходящих для этого местах: стены институтов, жилые дома, такие же будки, гаражи и всякое такое. Само собой разумеется, его граффити постоянно закрашивали. Но спустя время идентичная подпись появлялась в том же месте. Настойчивость? Нет, не думаю. У меня на районе ходила такая легенда, что, якобы, никакого художника нет. Он мертв. Действительно, никто не знал, чьих это рук было дело. А эти рисунки – проявление его загробной воли. Поэтому они и возрождались снова и снова в одном и том же месте. Он хотел не просто заявить о себе… Ходили мистические слухи, что эти рисунки – метки, между которыми надо провести воображаемую линию. Тогда получится маршрут. И если ему следовать, то, возможно, получится найти место смерти художника.
– Это же бред. Я сам могу такую чушь сочинить.
– Нет! Это легенда, которую знали практически все местные, а не один очкарик. И пока я жил в Севастополе, я успел наслушаться подобных легенд о городе и не только.
– И ты веришь в подобное? – скептически усмехнулся Джерри.
– Если бы сам не столкнулся с подобным, может, не верил, – ответил Алекс и направился вперед в сторону улицы. Это звучало так, будто он напрашивался на вопрос «И с чем же ты столкнулся?», ответом на который была бы какая-нибудь приключенческая история, однако Джерри было банально плевать.
Улица Новинки была названа в честь одноименной деревни, которая находилась неподалеку до 1960-х годов. На другой стороне находился кинотеатр «Орбита», а если пройти полкилометра к востоку до пересечения с Большой улицей, уже начинался парк «Коломенское». На той же стороне, напротив дома Джерри, открылся японский ресторан. Алекс любил японскую кухню, и для него это было важным открытием. И даже лучше, что он заметил ресторан сам; Джерри, напротив, не переносил суши, роллы и прочее – запад ему был ближе.