Четвёртый Рим - страница 14

– И всё же, – Артём наконец-то прервал молчание – Неужели мой отец ничего не может сделать?

– Он пытался. – ответила служанка – Почти сразу после того, как монополизировал пищевую промышленность. Но к тому моменту, уже действовал закон «о защите привилегий граждан категории А» и господин Савельев не смог добиться права самостоятельно регулировать цены.

– Ясно.

– По правде сказать, – добавила Маша – Некоторые Дома пытались запретить господину проводить даже такие благотворительные вечера, мотивируя тем, что рвань "искушается" и начинает требовать таких же условий у своих господ.

– Но почему элита так поступает с этими людьми? – спрашивал Артём больше у себя чем у служанки – Их же никто не просит отдавать всё. Неужели так сложно просто не вытягивать у народа хотя бы те крохи, которые ещё есть.

Маша лишь лаконично развела руками.

– Это вам не у меня нужно спрашивать. Хочется верить, что у господ есть более глубокие причины держать нас на голодном пайке, чем просто самоутверждение.

Маша пыталась говорить менторским тоном, подобно учителю, что читал лекцию студентам. Но с каждой минутой разговора, ей становилось всё тяжелее скрыть холодок пронизывающий сердце и ужас. Её, против воли поглощали воспоминания жизни в трущобах. Место где самая лёгкая судьба для девушки – стать шлюхой в борделе, в призрачной надежде, что ты приглянешься богатенькому папику, который станет твоим постоянным клиентом. Конечно, основную часть выручки всегда забирают сутенёры, но по крайней мере, станешь у последних на хороший счёт.

– Как ты попала к нам? – спрашивал Артём, когда они ехали домой. Увидев, как лицо служанки помрачнело, Артём сразу же примирительно поднял руки – Если тебе тяжело об этом говорить…

– Нет-нет, всё нормально, – грустно улыбнулась Маша – Просто ваш отец запретил мне рассказывать вам.

– Почему? – удивился Артём.

– Опасается, что я начну давить вам на жалость и манипулировать вашей добротой. Однако, мне не нужно вами манипулировать, молодой хозяин. Когда господин Савельев выкупил меня из борделя, я боялась, что он окажется мясником.

– Мясником.

– Так у нас, среди… девочек, называли клиентов, которые не могли удовлетворить свою похоть без причинения другим физической боли.

– Ужас. – шокировано произнёс Артём. Он, на секунду представил Машу после оказания «услуг» такому извращенцу. Вернее то, что от неё останется и его пронзила душевная боль. Как можно причинять такие страдания живому человеку, особенно женщине? Сегодня Артём многое узнал об изнанке Ирия, а в особенности о цене, которую для благосостояния граждан его ранга тратят простые люди. Мужчины загибаются на заводах, а женщины, имея хотя бы толику привлекательности, гарантированно теряют честь.

– Мой отец конечно не этот ваш «мясник», но женщинам он никогда не давал права выбора. – грустно произнёс Артём – Если мою маму, которую он, вроде как любил, ни в грош не ставил, то насчёт тебя даже страшно подумать.

Маша тяжело вздохнула и неожиданно придвинулась к нему.

– Именно поэтому я рада, что господин купил меня не для себя.

Наводящий вопрос застрял в горле, когда рука служанки опустилась на колено парня. Его прошиб озноб. Его возмущению не было предела, для кого на самом деле папа купил эту девушку.

– С днём рожденья, молодой хозяин. – ласково прошептала Маша ему на ушко и мягко поцеловала мочку. Её ручка легко расстегнула ремень брюк и подобно змее, проникла в трусы.