Они наотрез отказывались от этих слов:
– Нет, нет! Тебя не будут оперировать! Они ошиблись, это однофамильцы.
Но я чувствовала нарастающее беспокойство: так не могло быть… Это все какая-то неправда… Родители мне врут.
Катька рисовала смешные картинки и передавала их с мамой или папой, но в больницу не ходила. Мама протянула мне стопку альбомных листов – Катькины художества. Видимо, таким образом она хотела меня хоть как-то отвлечь, и я начала вяло перебирать свободной рукой шуршащие рисунки.
Под вечер заглянули мои школьные подруги: Оля и Аня. Они пришли навестить меня всего один раз, но этот раз я запомнила на всю жизнь.
– Смотри, что у нас! – воскликнула Оля и протянула мне большую коробку.
Я чуть не подпрыгнула от радости. С нетерпением разворачивая её одной рукой, я пыталась угадать, что там… Невероятно! Они подарили мне куклу-русалку с красными волосами и изумрудными глазами.
Я назвала её Ариэль. У неё не сгибались ноги и руки, но это была самая прекрасная кукла на всей земле. Втайне я всегда о ней мечтала, правда, родители не знали о моем желании. У нас порой не хватало денег на еду и одежду, поэтому просить куклу было бессмысленно! И вот, мечта сбылась…
Позже подруги ушли, а я осталась в палате с какими-то чужими людьми. Я положила Ариэль на подушку рядом с собой, укрыла её одеялом и стала смотреть в окно. В свете фонаря медленно спускались на землю снежинки. Прямо как сейчас.
Ожидание того, чего ты боишься до смерти, чего-то неизбежного, снова застало меня врасплох. И ты ничего не можешь поделать – как тогда, в больнице, просто лежишь и ждешь следующего дня, так и сейчас, куришь ночью на балконе и думаешь: «Когда наступит конец?»
Возможно, этой ночью я смирилась и приняла страшную правду.
Глава 8. Экстренная помощь
Когда прозвенел будильник, за окном было ещё темно. Шторы покачивались на ветру. Уходить из дома, оставив открытой форточку – это жестоко! Я хотела написать Валере гневное сообщение, но не решилась.
Мы оба с ним давно перешли на тот режим общения, когда проще молчать, чем высказывать что-то друг другу. Да и кому это надо? Просто он сторонник чистого воздуха и, в отличие от меня, не курит по ночам… Сама, в общем-то, виновата.
Валера часто повторял: «Сама придумала, и сама обиделась». Выходит, я уже начинаю рассуждать о себе подобным образом. Я фыркнула и закрыла форточку.
Укутавшись в теплый махровый халат, я отправилась в детскую. Оказалось, что дочка уже проснулась и одевается в школу, сонно натягивая через голову свитер поверх белой блузки.
– Во сколько у вас начинается нулевой урок? – спросила я.
– В 7—15.
Что за безжалостный человек придумал нулевые уроки? Подъем в первую смену – и так не простое дело. Илона «сова», как и я, и мы встаем мучительно, с ненавистью ко всему миру – по крайней мере, пока не проснёмся.
Обычно надо просто умыться ледяной водой несколько раз и включить яркий свет. Затем съесть конфету или кусочек шоколадки. Это помогает максимально ускорить процесс пробуждения, потом настроение налаживается.
Минут через пятнадцать мне стало легче, «ненависть к миру» прошла, и я отправилась расчёсывать Илону. Мы щебетали, как утренние птички, делились событиями вчерашнего дня, пока я заплетала её золотистые длинные локоны.
– А знаешь, что? – сказала неожиданно дочка, – а вчера меня Казанский на перемене так подставил! Я бежала, а он выскочил, и я из-за него упала и ударилась. А это еще не все. Я разбила вот здесь, – Илона протянула ногу носком вперед, и там была кровавая ссадина, – а потом я еще упала на мальчишек, ты представляешь, мама!
