– Ты принадлежишь мне, – снова произнёс он, уже более уверенно. – Ты будешь делать всё, что я скажу. Ты будешь моим.
Её тело напряглось, когда он коснулся её губ, но она не могла оттолкнуть его. Она почувствовала себя беспомощной, как если бы она уже не была собой. Всё, что ей оставалось, – это отдать себя ему, отдать своё тело, свою жизнь.
Но где-то внутри неё всё ещё была искра – маленькая, почти погашенная, но она всё равно горела. Она не могла позволить этому забрать её окончательно. И хотя её тело покорялось, её душа оставалась на грани, не подчинённой и не побеждённой.
С каждым его движением, с каждым его словом она теряла части себя, но одновременно и становилась сильнее. Возможно, он был победителем на этом поле, но война внутри неё ещё не была закончена.
Диана не смогла избежать того, что случилось в эту ночь. Но она поклялась себе, что однажды она вернётся. И в этот момент, когда её тело было отдано ему, её душа боролась. Она знала, что не будет просто его женой. Это не была её окончательная судьба. Нет. Всё, что она пережила, и всё, что ей предстояло, было частью её пути.
Но сегодня она была его женой.
И эта ночь была лишь началом.
Война между северянами и королевством Восток продолжалась. Каждый день приносил новые известия о сожжённых городах, покорённых крепостях и унижении тех, кто осмелился сопротивляться. Северяне, ведомые Фиксом, неуклонно захватывали всё больше земель. Их армия двигалась как буря, оставляя после себя хаос, страх и разрушение. Королевство Восток оказалось перед лицом неизбежного краха, а Диана оказалась пленницей в центре этого ужасающего завоевания.
Она наблюдала за победами Фикса издалека, слышала рассказы о его жестокости, о его триумфах, которые теперь ассоциировались с её именем. Она не знала, как воспринимать всё это. Быть женой победителя значило быть связанной с его славой, даже если эта слава была выстроена на крови и слезах. Но её чувства не имели значения. Она была для Фикса трофеем, доказательством его власти, и каждый раз, когда он возвращался с очередной победой, он смотрел на неё с тем же холодным удовлетворением, с каким осматривал карту завоёванных территорий.
Однако в последнее время Диана ощущала перемены внутри себя. Слабость, лёгкая тошнота и непривычная усталость начали становиться её постоянными спутниками. Сначала она думала, что это всего лишь последствия стресса, который она испытывала каждый день, но затем её подозрения подтвердились.
Диана была беременна.
Эта новость поразила её. Она сидела в своей палатке, положив руки на живот, который ещё не изменился, и чувствовала, как её мысли путаются. Её ребёнок, дитя Фикса. Она не знала, как относиться к этому. С одной стороны, это была жизнь, которая росла внутри неё, не связанная с войной, с кровью, с ненавистью. Но с другой стороны, это был ребёнок от человека, которого она ненавидела и боялась.
Когда Фикс узнал об этом, он впервые за долгое время проявил эмоции, которые Диана не ожидала увидеть. Его лицо, обычно холодное и невозмутимое, озарилось торжеством.
– Ты подаришь мне наследника, – сказал он, его голос был насыщен гордостью. – Это знак нашей силы. Ты сделала это, Диана. Теперь ты действительно моя.
Его слова вызвали в ней смесь ужаса и ненависти. Он говорил о ребёнке так, словно это был ещё один завоёванный трофей. Но для неё это было что-то большее. Она ощущала, что эта жизнь внутри неё – единственное, что связывает её с её прежним "я", с её человечностью.
