– Смирнова? – сделала вывод Лиса, еще раз рассматривая девушку. Та кивнула.
Наташу Смирнову она тоже помнила. Трехлетней дочерью Валерия Аркадьевича, которая на похоронах Людмилы Покровской все время прилипала к ней и Роме. А тот ее еще на руках носил. Доносил…
Взгляд Лисы снова против ее воли упал на живот женщины. К горлу подступила тошнота, и захотелось сбежать отсюда, пока Легков на самом деле не явился. Теперь видеть его она не желала. Однако ей надо было выяснить еще кое-что.
– Рома поменял фамилию?
– Уже давно, – ответила Наташа.
– Почему?
– Это было необходимо для его политической карьеры, – сквозь зубы проговорила Наташа, хотя обсуждать это не любила. – Он скоро подъедет, и вы сможете переговорить. Может быть, хотите чаю?
– Говорить с ним уже не хочу, – поморщилась Белянина. – А вот чаю очень хочу. С шоколадом, – добавила она.
Наташа улыбнулась и гостеприимно указала, в каком направлении двигаться. Они миновали холл и вошли в просторную комнату, где их ждала пожилая женщина, которой Смирнова дала указания насчет чая и угощений.
– Еще и прислуга, – презрительно пробормотала Лиса. – Неплохо устроился, Ромочка.
Наташа слов девушки не услышала, потому что как раз садилась в кресло и шуршание ее платья об обивку не дало различить слова Беляниной, которая садиться на диван напротив хозяйки не спешила. Лиса медленно принялась изучать комнату.
Дом, как и его хозяйка, так и был пропитан заботой и нежностью. Лиса видела Наташу всего пару минут, а впечатление о ней складывалось самое неприятное. Милая, спокойная, рассудительная, неторопливая, воспитанная – все те качества, которыми не обладала сама Лиса и которые идеально сочетала в себе жена Ромы.
«Даже на милую Феру засматривался, – подумала Лиса, злясь. – Козел!»
В такие моменты, когда не чувствовала себя идеальной, она была особенно беззащитна и очень не любила это чувство.
Гостиная, куда Наташа ее привела, предназначалась, видимо, для приема гостей, поэтому никаких личных вещей хозяев в ней видно не было. Если, конечно, не считать огромный свадебный портрет, на котором Лиса впервые увидела повзрослевшего Рому, отчего настроение ее еще сильнее ухудшилось. На снимке Наташа была моложе, совсем девчонка, ненамного старше самой Лисы, а вот Рома был ровесником ее отца, которого она помнила. И этот резонанс девушке был неприятен и непонятен.
– Не знала, что у Ромы есть такие молодые друзья, – призналась Наташа, привлекая к себе внимание Лисы. Девушка нервничала, это было заметно по ее напряженной позе и дерганым движениям, которыми она пыталась прикрыть живот.
«Ты меня боишься?» – удивилась Лиса и тут же получила ответ в виде случайно подслушанных мыслей:
«Только не это, только не любовница. Пожалуйста, Рома, только не это, – лихорадочно думала Наташа, а Лиса посмотрела на себя ее глазами. Молодая и очень красивая – вот, что видела Наташа, и в ее восприятии Лиса казалась даже себе еще более привлекательной, чем была на самом деле после бессонной ночи в слезах и в старом платье с чужого плеча. – Это на ней он хотел жениться по обряду Алтаря Имени? Такая красивая…»
Лиса моргнула и с усилием разорвала возникшую связь. Слышать мысли других людей, не Стихий, ей еще не доводилось, и это было не самым приятным ощущением – знать, что твой враг уже заранее сдался и не собирается бороться. Неужели при виде нее те же самые мысли возникали в головах Вики и ее компании, которые подтолкнули их на преступление?
