Рома же, наоборот, чуть ли не впервые завтракал без тетрадей и учебников. Вернее, когда пришли Стихии, он листал какой-то справочник, но с их появлением и эта небольшая книжка исчезла, и сейчас Легков задумчивым взглядом обводил столовую, словно кого-то искал.
Джен и Лана, чувствуя непривычное волнение, которое редко посещало их даже во время выполнения очередного задания, были сосредоточены на поведении Легкова и наполненности его тарелки. С Лисой они договорились, что, когда Рома начнет собираться на занятия, подруги позвонят ей. А та, в свою очередь, должна была дожидаться сигнала в холле в компании трех старшекурсников, которые, кстати сказать, Легкова недолюбливали за счет симпатий к нему красавицы всея училища.
– Как дела? – вдруг подал голос Легков, обращаясь к Лане. Та от неожиданности слегка вздрогнула и усмехнулась, обмахиваясь ладонью, словно пытаясь успокоиться.
– Ты меня напугал, – призналась она. – Нормально, а что?
– Что-то вас в последнее время не видно, не слышно.
– В смысле? Мы же каждый день вместе обедаем и ужинаем, – удивилась Джен словам Легкова. Завтракали друзья вместе очень редко, так как парни обычно просыпались к урокам, а девушки, посещающие свои ненормированные занятия, в это время отсыпались.
– Феру что-то давно не видно, – объяснил Рома свои слова. – Мастер говорит, она теперь во втором живет. Чем ей училище не угодило?
– Да… – задумчиво протянула Лана, переглянувшись с Джен и поймав ее мысли о том, что Аквилеву сейчас нельзя отрывать от Никиты Муранова и поисков Зарии. – Она некоторое время поживет у друга. И ей сейчас лучше не мешать…
– В смысле у друга? – еще больше заинтересовался Легков. Даже Дима приподнял глаза от листка бумаги.
– Ну… друга детства.
– Она что, с парнем живет? – прямо спросил Покровский, теряя интерес к рисунку.
– Не то чтобы…
– Вообще-то, друзья бывают разные. Другом может быть и девушка, – вклинилась в разговор Джен, видя растерянность Ланы от двух подозрительных взглядов, направленных на нее. – У ее подруги детства сейчас сложный период в жизни, и Фера помогает ей прийти в себя.
– И она просила ее не беспокоить даже нам. Так что будьте любезны, не суйтесь, – подхватила рассказ Джен Лана, опасаясь, что брат и Рома могут пойти проверять этого друга. Ко всем Стихиям парни относились как к сестрам, проявляя братские порывы и в тех ситуациях, когда это было необходимо, и в тех, когда этого совсем не требовалось.
– А Лиса где? Тоже у друга живет? – с подозрением спросил Дима. Белянина теперь очень редко появлялась в столовой или на общих прогулках с парнями, уделяя все свободное время разработке «гениального» плана.
– У брата, – ответила Лана, начиная злиться. Нашлись надзиратели! – Она с ним в последнее время обедает во втором корпусе.
Рома недоверчиво взглянул на Стихий, но ничего не сказал на это. Только вчера Белянин сам рассказывал другу, что Лиса даже не удосужилась узнать, куда поселили ее брата. В то время как младшая, Кристина, которая тоже жила во втором корпусе, успела довести Мастера своими частыми посещениями до белого каления.
– Ты еще долго? – обратился Легков к Покровскому, отставляя тарелку в сторону.
– Еще же есть время… Хотя ладно. Пошли. Около аудитории дорисую, – ответил Дима, закрывая тетрадь, в которой Джен разглядела неясные очертания чьего-то лица, выполненные карандашом.
– Дорисовывай тут, – не согласилась Лана, под столом пнув Джен.
