– А разве возможно активировать Скипетр, если он не собран? – содрогнулась от одной только этой мысли Энира.
– Нэ знаю, – мрачно покачал головой Харгот. – Надэюсь, что нэт. Но это всё равно его нэ остановит. Черэз нэсколько часов, он вернется и будэт заставлять тэбя активировать Скипэтр.
И что ей делать? Серьезный разговор, наверняка, будет заключаться именно в этом. Если Шикоба прикажет Светлой активировать артефакт, как она будет выкручиваться?
– Оркус, помоги… – в ужасе выдохнула лира.
– Оркус тэбе нэ поможет, дитя. Надэжда толъко на потомка марлогронтов. Но и он нэ успеет…
– Тайхар жив? – перебила Энира Темного, чувствуя, как сердце подпрыгнуло к горлу.
– А ты думаешь, чэловэк, убивший восэмьсот фархаров и сравнявший город с зэмлей, мог умэреть? Конэчно, он жив. И скорее всего, уже направляется сюда. Во всяком случае, я предоставил ему всэ нэобходимые для этого условия. Надэюсь, он нэ так глуп, как ты, и сумэет восполъзоватъся моей помощью.
С души свалился камень размером с гору. Перед глазами сразу поплыло, грозя накрыть Эниру волной беспамятства. Она рвано выдохнула, готовая вот-вот разрыдаться от облегчения. Лира пропустила мимо ушей информацию, что Харгот как-то помог Тайхару, и что султан уже, возможно, направляется в Шахронд. Главное, он жив.
– Ты рано радуешься, – грубо поднял голову Эни Темный, двумя пальцами надавив ей на подбородок. – Шикоба будэт использовать все рычаги давлэния на тэбя. Он…
– Я не сдамся, Харгот, – вновь уверенно оборвала лира фарха, чувствуя невероятный душевный подъем, узнав, что Тайхар жив. – Он не заставит меня активировать Скипетр.
– Ты уверэна? – с сомнением спросил ученый. – Даже если он убъет Сэлира?
Предательская дрожь пробила тело Светлой.
– Он не сделает этого, – едва слышно прошептала Энира.
– Сдэлает. Он сдэлает всё, чтобы активировать Скипэтр.
– Шикоба говорит, что я его сахжар, а он мой марлогронт. Говорит, что после того как очистит Эву, я буду рядом с ним, и он не сделает ничего, что меня бы расстрои… – начав за здравие, Энира закончила за упокой, смотря, как с каждым новым словом лицо Харгота вытягивается всё больше.
– Святой Армосантор! – пораженно воскликнул Темный. – И ты повэрила? Ты, которая уже повстрэчала предначэртанного тэбэ провидэнием марлогронта? В тэбе его магия! Значит, мэжду вами происходил обмэн! И ты послэ этого купылась на брэдни Шикобы?
Несмотря на очевидную правоту слов Темного и его вполне обоснованное возмущение, Эни обиженно возразила:
– Я не знала, что Шикоба филморфат. Меня никто не предупредил, что такие способности вообще встречаются среди фархаров. Каждую его фразу я пропускала через себя и свою филморфатскую сущность, пытаясь отыскать в них ложь. Но он был кристально честен! Откуда мне знать, что филморфата можно обмануть? Шикоба даже магию демонстрировал. В ней я видела что-то знакомое… А как проявляется магия марлогронтов, мне достоверно не известно. Сначала, я думала, что Тайхар обладатель Силы Хозяев Эвы, но когда Шикоба явил воплощение своей, я засомневалась…
Энира замолчала, под осуждающее мотание из стороны в сторону головы Харгота.
– Вэрно. Шикоба очэнъ рэдкий маг. В его Источникэ концэнтрируется магия всэх: фархаров, лайтов, каптов, грагэлэй, марлогронтов и иллыров. Оттого ты могла ощутить родство. Но он нэ марлогронт и, конэчно жэ, нэ иллир. Шикоба сильнэйший из фархаров, его магия усиливается дополнительными способностями. Однако они нэ так уж и вэлики. Если сравнивать Силу прэдназначэнного тебэ марлогронта и эту жэ часть магии Шикобы, то Шикоба бесконэчно слаб.
