Киру встретили массивные золотые двери. Охраны не было.
Она застыла лишь на секунду в неуверенности, но быстро отбросила сомнения. Только Марло мог осмелиться на убийство королевы на коронации. Все это знали и тихо шептались под покровом ночи.
Ворон сел Кире на плечо.
Дверь оказалась не заперта. Кирэль достала железный нож, оружие, которое она заранее спрятала недалеко от дворца. Принцесса не пронесла бы ничего опасного на праздник, ее обыскали на входе. Но у нее был пернатый помощник, который и доставил нож через открытое окно на втором этаже. Железо хоть и могло оказаться во власти магии Марло, но всё еще несло смерть любому эльфу. Такие раны плохо исцелялись, а значит, принц должен умереть быстрее, чем его тело успеет восстановиться.
Кира бесшумно отворила правую створку и нырнула внутрь.
Здесь царил мрак и пахло кедром и гвоздикой. Эльфы хорошо видели в темноте и, к счастью, этот дар не миновал Киру. Ее зрение иногда смещалось в ворона, она не отпускала птицу. Так было…спокойнее.
Кира осторожно двинулась к кровати. На лбу выступили капли пота, эльфийская магия на исходе.
Отец запрещал обучать дочь черной магии. Только магия эльфов. Кира должна была изучать лишь его наследие. Но наследие эльфов слабо. Биосоприкосновение. Сила ее отца. У нее получалось брать под контроль одну-две птицы, редко три и более. Ее отец мог контролировать целое стадо оленей, которое становилось таким грозным оружием, что дрожала земля. Сколько бы Кира не пыталась… у нее лишь начинала литься кровь из носа. Отец всегда был разочарован. Хоть и старался это скрывать. Он любил Кирэль.
Зато Орин была его достойной ученицей. У неё всё получалось. Ее волки становились единым разумом с ней. Она удерживала их днями, неделями, месяцами. Сколько угодно времени, любую численность. Отец даже не пытался скрывать своего восхищения. Кира обожала Орин. Никого не было сильнее, красивее и мудрее. Континент ещё не знал более достойной королевы. Но ничего из этого не защитило Орин.
Деревянная рукоятка холодила кожу, несмотря на то, что уже давно должна была согреться теплом ее тела. Кира собиралась пронзить бесчувственное сердце жестокого принца. Главное успеть до того, как он проснется. Иначе этот металл пронзит ее сердце. Да поможет ей магия колдунов закончить начатое и спастись, если понадобится. Кира настраивалась попробовать применить свое самое главное и опасное оружие при необходимости.
Она могла бы сразу воспользоваться силой колдунов, но это было слишком рискованно. Кирэль плохо контролировала этот дар, так как скрывала его, а потому не пользовалась. Последний раз закончился тем, что она четыре дня провела в забытье. Подобная сила могла обернуться против своего обладателя. И тогда Кира окажется в плену магии, а потом и принца.
Марло лежал на спине, вся его поза выражала расслабленность и безмятежность. В ночи кожа принца светилась словно холодное серебро, грудная клетка медленно поднималась и опускалась в такт спокойному и размеренному дыханию.
Марло спал один, его сон никто не охранял.
Кирэль замерла над эльфом. Она нахмурилась, а губы свело мучительной судорогой. Убить…вот так, во сне, безоружного и беспомощного. Безжалостно, это слишком безжалостно. Но Марло отдал приказ убить безоружную Орин на празднике. Лишил эльфов Алваира законной королевы, а перед этим опоил короля Париэла. Он тоже поступил безжалостно.
