– Прощать, – неуверенно, – умею.
Объявления
«Ты станешь прокладкой между мной и моей подружкой с пристёгнутым фаллоимитатором».
«Ищу мужчину для занятий сексом со мной, моей подругой и её собакой».
«Двуногий познакомится с двуногой».
«Посредникам и животным просьба не беспокоить».
Утешительное
«Ступай, ступай с богом, бедняжка, – сказал он, – зачем мне тебя обижать? Свет велик, в нём найдётся довольно места для тебя и для меня».
«Игрушка ничтожных случайностей, вот кто ты, Тристрам Шенди! И всегда таким будешь».
«Остальное же, мадам, не стоит того, чтобы ради него нагибаться».
Когда приехали, наступила весна.
Игра с котиком и колбаской
«Ты идёшь, как будто что-то случилось. Как котику даёшь колбаску на верёвке, а потом из него её вытаскиваешь… Я так играла в детстве. Если котик с тяжёлой судьбой, он во второй раз не ест. А если кошка наглая, глотает и глотает – а ты вытаскиваешь».
На вокзале
– Останься, если можешь.
Девушка в красных штанах
Средний и безымянный пальцы сложены вместе. Вышла из вагона, чтобы оставить за собой это наблюдение и уйти со сцены.
Ракета
– Как ты расстаёшься?
– Как ракета, которую подорвали.
Моцарт и управдом
Моцарт тоже родился по недосмотру. Моцарт родился, потому что управдом был пьян. Управдом был пьян, и родился Моцарт.
Фантомы
«Меня развратили, но не избаловали».
Лучше бы наоборот.
Оказалось, ещё и избаловали.
– Ну, давай сотрём мою память. Зачем ты тащишь сюда к нам в кровать сундуки с фантомами моего прошлого!
Утренний мир
Тонкая девушка выглядывает из-за плеча толстой, утренний мир.
Братец
Купил прозрачное синтетическое платье и бант, вымыл девочку в корыте и накормил. Одесская беспризорница, вышвырнул наутро, как куклу.
Совесть
Я не знаю имени ни одного олимпийского бога, которого бы мучила совесть. Здесь же, после художеств, обрезают крылышки. И ходишь, и болит.
Монголоидка
Монголоидка в электричке. Улыбка, как солнышко в Бостоне: то гроза, то снег.
Сентиментальное
Деревья были золотыми справа, клёны, нет, тополя, вышел, стали красными, и брандмауэр стал красным, и деревья справа.
Жизнь как жемчужная шутка Ватто.
На скамейке ножичком «Блядь».
Сон: сарайчики, подплываем к Нью-Йорку.
Завтрак: манная каша и два грейпфрута. Утреннее ошеломление тем, что меня не было раньше.
Ты похожа на лежащую ёлку – ах! вот и корешки.
Так не бывает! Когда так бывает, герой оказывается негодяем, а алые паруса – чёрными крысами.
«Тебя никто не будет любить внутри так, как я».
Расплавленная лень июльского городка, где сонная телега проезжает раз в полчаса, и камень Лэси горяч, как паперть, в трещинах которой прячутся ящерицы.
Тебя нужно долго отмачивать в счастье, чтобы всё хорошо. Может быть, когда-нибудь, в другой жизни. Но другой жизни нет. Есть, но в ней, кажется, не встречаются, а если встречаются, то не узнают друг друга.
– Неужели ты думаешь, что он так жесток?
– Нет, – и вдруг всё сложилось, и нет больше ревности к любовям и слизистым оболочкам.
Снился твой рот. Кровь шумными ударами бьёт в уши.
Я тебя убью, если ты не дашь мне разрисовать дом божьими коровками.
Ночной кошмар
«Они были в тёмных широких одеждах, большие, без лиц, били камнями, стоя за спиной, уже дырка, камень торчит в голове, а он стоял и смотрел на меня ужасными глазами».
Псевдоним
Госпожа с Шёлковым Горлом.
Самолет
Расшифровка переговоров экипажа самолёта, разбившегося в Иркутске. Последние слова командира: «Эх, пиздец».
