Но содержимое тайной комнаты Нираэна обычным не счёл бы никто. Узнай кто-то о нём, и старейшине пришлось бы отвечать на очень неприятные вопросы. Поэтому он появлялся здесь не слишком часто, без чёткого расписания и соблюдая все мыслимые меры предосторожности.
Вот и сейчас он тщательно проверил волшебные печати и барьеры, которые берегли комнату от подслушивания и подглядывания, а уж потом занялся тем, за чем пришёл.
Мановение руки Нираэна – и артефакт, стоящий на невысоком столе в центре маленькой ярко освещённой комнаты с голыми каменными стенами, вспыхнул огнями. Старейшина вгляделся – и понял, что не зря выкроил сегодня время прийти сюда. Важное послание! Важнее не бывает.
Быстрыми, уверенными движениями Нираэн выполнил необходимые действия – и комнату наполнил нечеловеческий, хрипящий, потрескивающий голос.
– Внимание всем. Вчера днём…
Тот, кого сейчас называли старейшиной Нираэном Нином, был известен своей выдержкой, исключительной даже для высокопоставленного практика. В какой бы опасности он ни находился, насколько важные вопросы ни обсуждал бы – никогда его лицо или аура не отражали никаких эмоций. Он приобрёл репутацию бесчувственного камня.
И если бы кто-то увидел старейшину, когда тот дослушал сообщение, то с трудом узнал бы его. Лицо Нираэна побледнело и покрылось потом, уголки рта дрожали, на лбу билась жилка. Казалось, он еле стоит на ногах. Настолько ошеломляющей, настолько выходящей за рамки привычного и понятного, оказалась новость.
Кто-то посягнул на самую основу их тайной власти, остававшуюся неприкосновенной многие тысячелетия? Секретом, доступным только Тринадцати, основой их власти и могущества в новом мире, воспользовался некто четырнадцатый? Как? Когда? Неужели ещё в прежнем мире кто-то успел подобраться к их сокровищу?
Старейшина дважды проверил артефакт, чтобы убедиться в подлинности послания – но никакой ошибки не было. Шутить автор послания не умел, а причины лгать в таком важном вопросе у него не было. Зато были причины молчать о произошедшем – если только опасность не представлялась слишком огромной и неизбежной, чтобы её скрывать.
Но старейшина быстро восстановил спокойствие. Хватило и минуты. Всё же он имел за спиной целые эпохи опыта, который даже большинство практиков едва ли смогли бы себе представить. Опыт не только помог старейшине выдержать страшный удар – он уже подсказывал ему оптимальные способы поиска этого… ну, назовём его «неизвестным четырнадцатым».
Могло бы показаться, что неизмеримо проще найти иголку в стоге сена, чем одного случайного воплощённого на Перерождающемся Континенте – части света, за которой должен был наблюдать тот, кто сейчас носил облик и имя старейшины Нираэна. Перерождающийся Континент – это колоссальные пространства, где постоянно меняется не только политическая, но и физическая карта, где одни земли поднимаются из морской пучины, а другие сгорают под потоками извергающейся из глубин лавы. Это мириады обитателей, многие среди которых не сидят на одном месте, а странствуют в поисках удачи – поодиночке, стаями и целыми ордами. Это тысячи мелких царств, кланов и сект. К тому же, искать придётся тайно, не выдавая себя, так, чтобы сам факт охоты за «неизвестным четырнадцатым» не подтвердил того, что он может наговорить другим. Да и сам этот четырнадцатый – кто бы он ни был, какую бы именно информацию он ни получил от Ледяного Зеркала, можно заранее предположить, что он очень опасен, знает слишком много, и находится в теле, которое позволит причинить Тринадцати наибольший вред. Любые иные предположения – безумное легкомыслие.
