Нет, чай – это не то, а вот кепка – это хорошо, это правильно. Ей бы и самой не повредил головной убор - черт бы подрал нерадивых синоптиков.
За спиной, где располагался газетный стенд, послышались голоса – подошел покупатель, поднялся с небольшого колчанного стула продавец.
- Сегодняшняя есть?
- А как же! «Новости Нордейла», «Сегодня», «Городская жизнь», «Четырнадцатый»…
- Нет, «Четырнадцатый» не надо - там все про все, а вот «Новости» возьму. Есть что интересное?
- Конечно! Вчера завершился марафон по сбору средств для открытия нового городского парка, ушел с поста начальник финансовой корпорации Тюрье…
- Неинтересно.
- …открылся новый торговый центр и ресторан для гурманов – это в центре, запустили дополнительную линию автобусов по шестьдесят четвертой улице до площади Летуар, Есть результаты спортивных матчей, наконец-то выбрали имя новому мосту через Айлу…
- Ну, и как назвали?
- Голберн. Хорошее название, да? Мне нравится.
Стоящая с пустой бутылкой в руке Лайза заиндевела. Затем медленно повернулась вокруг собственной оси, удивленно уставилась на продавца – молодого вихрастого парня в белой футболке, – посмотрела на покупателя – мужчину с недовольным, но аристократическим лицом, - вернула взгляд на мальчишку и хмыкнула.
- Вы чего? Этот мост переименовали еще в прошлом году. Сначала в Голберн, потом в Оутервэй. Голберн жителям не понравилось – прожило всего неделю.
- Ошибаетесь, – близко посаженные глаза на узком лице мигнули. – Только вчера утвердили Голберн. Вот, тут все написано. У вас, наверное, «желтые» новости.
В руках продавца зашуршала газета.
- И «Сегодня» об этом пишет, и «Четырнадцатый»…
Да быть такого не может! Какие еще желтые новости? Лайза сама посмеивалась над непостоянством жителей восточного района – то одно им подавай, то другое – все никак не могли угомониться.
- Оутервэй, я говорю! Уже год как. Так и оставили.
- Да вы посмотрите!
Молчаливый покупатель, так и не определившийся с выбором периодики, с интересом наблюдал за спором продавца и темноволосой девушки.
- Вот, читайте сами.
Перед глазами раскрылись два широких листа; Лайза уткнулась носом в газету и с удивлением прочитала:
«Решено! Мост через Айлу получит имя Голберн»
- Да быть такого не может. У вас какое-то старое издание.
- Старое? - паренек искренне возмутился. – Дата сегодняшняя, новости за вчера. У меня не бывает старых газет.
Теперь мужик с недовольным лицом улыбался – перепалка его развлекала. На звуки спора высунулся из соседнего ларька лысый продавец.
Нет, точно не Голберн! Она докажет этому пройдохе, который торгует непонятно чем, что мост давно уже носит другое…
В этот момент ее глаза переползли к напечатанной в правом верхнем углу дате – «27 июля. II216».
Ну да, число сегодняшнее… Дата, год.
В этот момент где-то на задворках сознания тревожно зазвенел колокольчик.
Двадцать седьмое июля – это сегодня, да. Но год-то… Год должен быть II217 – именно таким он был с утра.
- А-а-а! Ну, вот и ошибка! Вы продаете газеты за прошлый год.
- Что?! Какой прошлый год? – паренек тут же притянул газету к себе и уткнулся в нее лицом. – Вы что такое говорите! Год правильный, этот!
- Да какой же этот, если на дворе двести семнадцатый год второго тысячелетия?
- Двести шестнадцатый, дамочка. Вы что, с дуба рухнули? Двести шестнадцатый.
Теперь он смотрел на нее, как на диверсанта, пытающегося подорвать продажи. «Идите уже отсюда, идите, – говорили карие глаза, – вы пугаете моих покупателей!»
