Впрочем, история оказалась довольно короткой, тривиальной и похожей на сотни других, подобных ей. Жучилов-Мунин пока не входил в кабинет Ахнагова, стоял за дверью и подслушивал. Ведь он был губернатором области, который находится, к тому же, в разведке. Он, Алевтин Скорбеевич, просто обязан знать как можно больше.
В небольшом городке Силосная Башня, на Западе Воропании, три года тому назад, где проживала и Ефимия Олеговна Воронова, сгорел жилой дом. В пожарище погибли Саморовы – совсем молодые муж, жена и двое маленьких детей. Несчастный случай? Разного рода комиссии разбираться в этом не стали. Ну, сгорели и ладно. С кем ни бывает.
В общем, как-то так получилось, что эксперты и следователи разных организаций не обратили внимания на то, что двери в доме были подпёрты кольями снаружи и что возгорание произошло ночью с четырёх углов… Значит, всё же, поджог, но вот… многие явные улики остались незамеченными.
Злые языки тогда полушёпотом утверждали, что если бы Саморовы согласились продать свой дом и участок частной дорожно-строительной компании «Счастливый асфальт», то никакой трагедии бы не произошло. Как раз это удобное место понадобилось для строительства коттеджа для исполнительного директора и совладельца этого предприятия Яна Георгиевича Лунгиса.
– А я хорошо знала семью Саморовых, этих замечательных людей, – продолжала свой рассказ Ефимия. – Дети были славные, мальчик и девочка. Совсем молодые муж и жена – честные работяги. Потом Ян Георгиевич Лунгис построил на этом месте, перекупив ещё три дома, свой трёхэтажный особняк.
Стечение обстоятельств? Случайность? Но слишком уж часто они происходят, когда речь идёт о власть имущих и двуногих денежных мешках, причём, чаще всего, в их пользу.
– Что ты там делала, – широко раскрыл глаза криминальный авторитет и подпольный миллиардер,– в этом городке, Ефимия?
– Здравствуйте, пожалуйста! Как это что? Я там работала, у Лунгиса, начальником производственного отдела. Я ведь по образованию и специальности… автодорожник. Кстати, Ян Георгиевич отдыхает сейчас на острове и проживает не в гостинице, а в одной из комфортабельных комнат твоего особняка.
– Знаю и помню. Всё! Помолчи, Ефимия, хотя бы, три или четыре минуты! Дай мне всё это осмыслить! В моей башне, проще говоря, в голове такая чепуха никак не укладывается. Мои мозги отказываются… варить.
– А есть они у тебя?
– Мне не до шуток, Ефимия. Конечно, есть.
Он, на самом деле, задумался. Кое-что вспомнил. Ахнагов лично не знал Саморовых. Но в частых телефонных разговорах Лунгис постоянно упоминал эту фамилию, при этом самым настоящим образом, матерился.
Получилось так, что семейка Саморовых очень упёртой оказалась, никак не хотела продавать свой дом даже за хорошие деньги. «Что с ними делать, Ринат? – спросил его Ян. – Мне ведь понравилось это местечко». «А ты, что, совсем пацан, – просто ответил Ахнагов, – не знаешь, что в таких ситуациях делается?». Министр строительства Курбутунской области Ахнагов имел в виду то, что не убивать их надо, а просто, как следует, припугнуть. Но тот, наглый дятел Лунгис, поступил, как обычно, как чаще всего, поступал.
Да, Лунгис постоянно, в числе многих олигархов области и других территорий, отстёгивал Ахнагову солидные суммы. Но ведь, благодаря стараниям Рината Рустамовича этот хмырь со своими строительными компаниями и другими предприятиями, помимо «Счастливого асфальта», постоянно выигрывал все выгодные тендеры.
