Чип эволюции. Смерть от изобилия - страница 3

– Ес-ть вы-пи-ть?

Геккон поскорее хотел догнать кондицию собутыльников. Воспоминания о скандале не совсем померкли в голове. Взгляд невольно цеплял изменения – Менделеев в белом халате, Модест надел футболку, у других тоже появились элементы одежды. Этот факт напрягал.

Шимпанзе, спрыгнув с верхних веток, протянул чашку с бесцветной жидкостью. Вместе с ним с нижней ветки свалился Джим, хохоча и безуспешно пытаясь встать. Такими пьяными Тэ их ещё не видел.

– Меду удалось очистить пойло, – подмигнул Модест из-под козырька кепки.

– Прикинь, – влез Керри, – я думал, все посходили с ума и пьют воду.

– Здо-ро-во. Вкус-то-же, по-ме-нял-ся? – на ходу проговорил Тэ.

Отошёл к пищевому терминалу, вспомнив про жуть, которую лакали раньше, что неизменно вызывало отвращение. Перебивать приходилось едой.

В горле пекло гораздо сильнее прежнего. Мыш наслаждался моментом, специально не предупредив о свойствах. Хлопая Тэ по спине лапкой, наблюдал как друг пытается отдышаться.

– Так клёво – подпрыгнул и выпучил глаза! Разве можно пропустить такое зрелище?

– М-жжж-но… – кое-как выдохнул геккон.

– Погодь, не бурчи, ща подействует, – со знанием дела шептал Керри, – Убойная вещь получилась.

– Точч-но, – мир начал преображаться, но обожжённое нутро мешало говорить, – слу-ша-й… да-ва-й… на-по-им… Ко-ко-и-по-бре-ем?

Все тягости показались нелепыми на полу рядом с Джимом. Хохот и яркие фантазии мешали успокоиться.

– Ты ссегодня болтлифф, – жмурилась Каа, – и коф-фарен.

– Побрить! Прикинь, даже я до такого не додумался, – весельчак поражался злодейству.

– Откуда столько агрессии, дорогой друг, – черепах в халате учёного подполз поближе.

– Всё из-за Мэрилин, – влез Керри, – эта дурочка вконец замучила Тэ.

– Што ше она ссделала? – гадюка передвигалась по странной траектории, – Ффидела её рассстроенной ссегодня.

– Уш-ла от-ме-ня.

Закусывая пищевым брикетом, Тэ любовался родными лицами, такими замечательными, и не понимал, как раньше мог думать о проблемах.

В ответ на эти слова Модест Петрович проникновенно запел, болтаясь вверх ногами, следуя обезьяньей природе.

– О нет, молю, не уходи-и-и…8

– Подробностей. Жду подробностей, – Менделеев пытался понять, в чём суета.

– Ничего нового. Коко выпендрилась – туфли обула. Рассказал, как это глупо, и что Мэрилин на неё смотрит. Ноги разъехались, – Джим не мог без демонстрации, – идиотка обиделась, а Мэрилин обвинила в случившемся несчастного Тэ. Бросила, короче. Давай выпьем.

Шимпанзе с задором поддержал мыша, подливая ещё и ещё. Любимая песня в дуэте с гадюкой, кошмарно шепелявившей от выпитого, звучала комично. Мыш подпрыгивал и постукивал по камню в такт завываньям. Тэ засмотрелся: бусы Каа казались знакомыми.

«Мэрилин вернулась. Поёт красиво. Простила, как хорошо. Безумно люблю её».

Медленно приближаясь к гадюке, ритуально покачивал хвостом. Ухаживал, но немного промахнулся. Прикусил палку.

«Какая сегодня неуловимая». Тэ решил пренебречь привычными действиями и приступил сразу к процессу спаривания.

– Што ты делаеш-шь? – вскрикнула Каа.

– Мэр, до-ро-га-я, – смотрел на гадюку Тэ, плохо понимая, что у избранницы с голосом.

– Ха-ха, это же не Мэрилин, – притормозил Модест геккона. – Присмотрись, друг мой, – Менделеев показал на живот гадюки, – у этой дамы нет лап, она другого вида. Понимаешь?

– Не останавливай, – кричал Джим, – прикольно, какие дети будут. Просто загляденье!