– Потерпи, мы почти пришли, – успокаивает незнакомец.
Мы поднимаемся по ступенькам, слышится звук отворяемой двери и женский голос:
– Роман!
Теперь я знаю имя спасителя.
– Куда мне ее положить? – спрашивает Роман.
Ответа я не слышу, но меня опускают на что-то мягкое, наверное, на кровать.
– Где ты ее нашел?
Вместе с вопросом женщина склоняется надо мной, всматриваясь в лицо. Я вижу только темный силуэт, все остальное остается размытым.
– Она лежала возле ручья без одежды. Пришлось надеть на нее свою рубаху.
– Бедная девочка, что же с ней произошло? – женщина прикладывает ладонь ко лбу. – У нее жар.
– Она назвалась Лесией. Еще она спрашивала про иных, – Роман рассказывает ей об услышанном, в то время как женщина чем-то гремит.
– Помоги дать отвар, – просит она Романа.
Меня приподнимают, подставляя ко рту чашу. Я выпиваю содержимое, приятное и сладкое на вкус.
– Молодец, девочка, – хвалит меня женщина. Я вновь ложусь, а на веки мне опускают смоченную тряпку. – Лесия, что произошло?
– Тот куст, – я говорю медленно и тихо, женщине приходится наклониться, чтобы разобрать слова, – это не жимолость.
– Где он? – уточняет она.
– Ручей, пещера, рядом…
Надеюсь, они смогут отыскать его.
– Хорошо. Выпей еще немного, – меня снова приподнимают, подставляя чашу ко рту, уже что-то горькое. – Надо, девочка, пей.
Меня заставляют проглотить все содержимое и лишь после этого опускают на кровать.
– Я могу идти? – спрашивает Роман.
– Сделай обход, у меня есть подозрения. Лучше отыскать тот куст.
Слышу его отдаляющиеся шаги.
– Поспи, Лесия. Сон поможет.
Она берет меня за руку, разматывая повязку ткани на запястье:
– Как интересно… – ее голос теряется в темноте.
Я прихожу в себя, мне помогают добраться до уборной и обратно. Чувствую, как к лицу приливает кровь.
– Не смущайся, девочка, – ободряет женщина.
Я возвращаюсь в кровать, снова впадая в беспамятство. Глаза по-прежнему завязаны. Капельницы сменяются одна за другой. Каждое пробуждение сопровождается чашей горькой жидкости – и так без конца. Но я знаю, что спасена. Я нашла иных… Другого варианта нет, они явно не из Системы. Мне хочется задать массу вопросов, осмотреться, но я все еще обессилена.
Новое пробуждение – повязки на глазах уже нет. Я кручу головой, стараясь рассмотреть, где нахожусь. Просторная комната освещена естественным светом, который проникает из больших окон. Помимо кровати, на которой сижу я, здесь множество шкафов. Внутренности закрытых остаются неизвестными, а полки открытых уставлены разными баночками. Справа от меня, между стеной и шкафом, натянута нить, унизанная сушеными травами. Слева стоит большой круглый стол со стульями.
Напротив две двери. Одна из них отворяется, и в комнату заходит женщина с чашей в руках. Сложно определить ее возраст, но несмотря на имеющиеся признаки старости, я не могу назвать ее бабушкой. Она одета в свободное длинное платье голубого оттенка, а ее седые волосы заплетены в тугую косу, которая свисает до пояса.
– Это вы? – спрашиваю я.
– Не знаю, о чем ты, но пускай буду я. Зови меня Добродеей.
Она улыбается и присаживается рядом на кровать.
Я перевожу взгляд на ее руку и чуть не взвизгиваю от восторга – у нее нет узора!
– Вы иная?
Добродея смеется, протягивая чашу.
– У нас нет узора, если ты об этом.
Я принимаю отвар:
– Спасибо. Вы вылечили меня, позаботились, – видно, как Добродее нравится моя признательность.
