Сам он ни разу не голосовал за правящую партию. Когда он был слушателем специализированного ВУЗа и жил в общежитии, весь курс голосовал по открепительным на одном участке. Списки по итогам выборов сверялись, проголосовать должны были все. Примерно половина учащихся голосовала не за едро. А на текущем его месте работы отдать голос за действующего президента вообще считалось моветоном. По крайней мере, если кто из отдела и сделал это, то ему было стыдно сказать об этом вслух. Стас это объяснял тем, что даже с достатком выше среднего уровня населения полностью закрыть глаза на происходящее сложно, хотя определенной части все равно удается. Возможно, они тоже это мотивируют как Женя? А сам Стас со своими взглядами вообще может быть умпешным на таком месте работы?
Все эти мысли медленно протекли у него в голове за пару минут. Ему нравилось спокойствие осеннего, еще теплого вечера, он закурил еще одну сигарету. Разлетающийся от объекта повествования дым еще больше придавал романтичности этой пьяной и короткой прогулке. Под аккомпанемент окружающей тишины он снова задумался. Сложно делать то, во что не веришь. Это труднее, чем делать то, что не нравится. Вокруг много лживых пафосных причин, некие несуществующие угрозы безопасности, придуманные в документах ими самими, раздувание из пустой ситуации больших проблем для создания видимости своей нужности. А эта мерзкая статистика. Уже не важно влияние результата на действительность, главное создать количество палок и галок. Главное – число, количественные показатели превалируют над качеством.
В погоне за исполнением плана коллеги Стаса штамповали привлечения к административной ответственности в виде штрафа в пятьсот рублей по малозначительным статьям. Такой неважный пустяк, а очередную галочку добавлял. Эта деятельность занимала немало времени и явно не соответствовала уровню. Даже у участкового найдутся дела поважнее. Происходящее сам объект повествования называл “отвлечением на негодный объект”, еще одним заезженным термином из собственных документов.
Все равно, что судить певца по количеству выпущенных песен. У одного их десятки, но ни одна из них не запоминается. У другого всего три, но все они – хиты. Кто внес больший вклад в развитие музыки? Какими же странными и нелогичными ему казались плановые показатели для регионов. Объект повествования по-настоящему пытался вписаться в эту систему, ожидая, что со временем привыкнет к определенным недочетам в процессах. Но у него плохо получалось. Он все никак не мог для себя решить, в чем была главная проблема, в нем или во всем вокруг? Но не может же все быть не так вообще со всеми коллегами и руководителями, или может? Такая огромная структура на всю страну продолжает же работать, значит ли это, что текущая система статистики приносит результат? Вроде бы, не только он сам замечал несовершенства всей этой системы, но его коллеги, оставляющие такие же критические комментарии, продолжали работать, некоторые были там уже десять лет и, кажется, останутся еще на десять. Он не мог пока ответить на все эти вопросы, тем более в текущем состоянии.
Отсутствие ответов приносило ему боль, она не была острой и нестерпимой, но медленной, тягучей, возникающей при каждой свободной минуте, когда он не думал о чем-то другом. Эта боль как будто разъедала его изнутри, была тем, что просыпается вместе с ним и ложится вместе с ним.
