– Привет, Кать! «Как ты?» —спросила Света, заходя.
– О, доброе утро, Свет! Я потихоньку начинаю рабочий день. Почему ты с Мишей? Где Костик? Вы же обычно вместе.
– Нас так Брумель расставил, – ответила Света.
– Узнаю Брумеля, как всегда. Но если увидишь Костика, передай, пусть заглянет ко мне! Хорошо?
– Хорошо, передам, любовная парочка! – подколола её Света.
– Нет, я просто принесла ему обещанную вещь, – возразила Катя.
– В общем, нам нужны записи с камер парка и парковок поблизости от места преступления. Мы взяли дело «Ночной Парк», – начал Шишка.
– Это то дело с вырванными шеями? – уточнила Катя.
– Да, именно оно. Мы нашли клочок одежды в крови, ждём результатов.
– Есть предположения, кто это может быть? – спросила Катя.
– Пока нет, просто «Чистильщик», – ответил Шишка.
– Почему так? Он очищает город от грязи?
– Именно, Щука так и сказала.
– Ладно, до обеда осилю все записи, хотя чуда и не жду. Свет, а наши посиделки в силе? Я обязательно буду. И знаете что? Давайте навестим нашу классную, у неё сегодня юбилей – семьдесят лет! Вдруг она совсем одна, и некому её поздравить…
– Точно, у Аглаи Петровны сегодня юбилей, надо её поздравить. И Костика тоже возьмём, ведь мы с тобой и он – её выпускник, – поддержала Света.
– А мне что делать? – спросил Шишка.
– Работай! Хотя стой, помоги Константину по обходам, может, что-то новое узнаете.
Едва заметная усмешка скользнула по губам Шишки, когда он набрал номер Кости, знавшего толк в уличной работе и сейчас, как всегда, занятого подготовкой к выезду.
– Миша, шевели поршнями, я тебя в тачке жду!
– Всё, Костян, секунда до победы, вылетаю, – выпалил Шишка, бросая трубку.
И вот они уже мчались к последнему адресу, где чёрным вороном сидело нераскрытое преступление, надеясь выудить хоть какую-то зацепку у случайных прохожих, свидетелей чужой беды. А вдруг повезет? Вдруг кто-то что-то видел, что-то помнит?
Ветер свистел в щелях старенькой "восьмерки", ласково обдувая лицо Шишки, пока тот сверлил взглядом проплывающие мимо обшарпанные фасады. Костя, крепко держа руль, сосредоточенно следил за дорогой, ловко лавируя между припаркованными машинами и редкими пешеходами. Напряжение висело в воздухе, словно густой смог, предвещая грозу.
Припарковавшись напротив обветшалого кирпичного здания, они молча вышли из машины. Место выглядело мрачным и неприветливым. Закопченные стены, выбитые стекла, облупившаяся краска – всё кричало о запустении и безразличии. Шишка глубоко вдохнул затхлый воздух, пытаясь уловить хоть какой-то намек, зацепку, что помогла бы им размотать этот клубок неизвестности.
Они методично опрашивали немногочисленных прохожих, торговцев с близлежащего рынка, случайных дворников. Большинство отмахивались, ссылаясь на незнание или нежелание вмешиваться. Лица у людей были усталые и равнодушные, словно жизнь уже давно выбила из них всякую надежду на справедливость.
Но вот, у самого угла дома, Шишка заметил старенькую бабушку, сидящую на покосившейся скамейке. Она внимательно наблюдала за происходящим, её глаза, несмотря на возраст, светились острым и проницательным умом. Шишка подошел к ней, вежливо поздоровался и задал свой вопрос.
Бабушка молчала несколько мгновений, словно взвешивая свои слова. Потом, тихим, дрожащим голосом, начала рассказывать о том, что видела той злополучной ночью. Её рассказ был сумбурным и отрывочным, но в нём мелькали важные детали, за которые Шишка и Костя жадно цеплялись, словно утопающие за соломинку. Возможно, эта старая женщина и была тем ключом, что откроет дверь к правде.
