Отведя нас с Настей в пустое помещение, Иванов уселся за стол, достал из кармана помятую пачку сигарет и закурил.
- Ну вот, - вздохнул он, глядя на рукава пиджака в пятнах крови. - Совсем недавно купил и опять менять.
- Думаю, что графиня Достоевская покроет эти непредвиденные расходы, - подал я голос. - Что по Бельмондо?
- Сейчас оформим, и забирайте. Дело ясное. Только я бы радоваться на вашем месте повременил. Что-то не тянет это на покушение. Больше на подставу похоже, но тут уж разбирайтесь сами. И графиня ничего мне не должна. В данном случае я выполнял свою работу и ничего сверх того. Дело с Проникновением само по себе глухое, поэтому не беру плату за то, чего сделать не могу.
- Уверен, что сможете, господин следователь. Естественно, не просто так. Нужна вся информация по нападавшим. Всё, что сможете нарыть по ним, предоставите?
- Через два дня, барон Гольц. Эта шушера обычно как на ладони, только со многими мутными личностями контактирует. Нужно отфильтровать лишних. Идите. Я вас больше не задерживаю. Спасибо за неоценимую помощь следствию.
Жан вышел на свободу потрёпанный, взъерошенный, но с боевым блеском в глазах. Увидев его, Настя тут же кинулась бывшему узнику на шею и смачно поцеловала, совсем не стесняясь окружающих.
- Едем ко мне! - безапелляционно заявила она, прижимаясь всем телом. - Отдельную комнату обещаю! Я так соскучилась и испереживалась!
Кажется, я знаю, что с ней происходит. Тот же гормональный всплеск, что и у Анны. И уже совсем не кажется, а уверен, что Жан попал!
- Дружище, - отвёл я его в сторону, вырвав из цепких Настиных ручонок. - Прежде чем сделаете друг другу приятное не только на словах, обязательно переговори с её отцом. Полковник мужик серьёзный, и если застукает, то глаза тебе выколет… Твоими же оторванными пальцами. Усёк?
- Догадываюсь. Может, я лучше в общагу? Возбуждённую дароносительницу ни один запор на двери не остановит. Папа, тем более.
- Хрен тебе. Заварил отношения, хлебай! В случае чего беги ко мне. Прикрою.
- Спасибо, Макс! Ты в который раз меня выручаешь!
*****
Графиня Елизавета Марковна Бугурская мучилась сильнейшей головной болью, отлёживаясь в собственной спальне и попивая коктейль из белого вина, коньяка и “Поцелуйчика”. Этот новый сильнодействующий наркотик хоть и не мог подчинить её разум, но вкупе с алкоголем служил неплохим обезболивающим. Правда, не сегодня.
После проникновения в мозг этой дуры Маруси, вопреки всем планам, пришлось задержаться в девке дольше обычного. Отведя мелкому дворянчику Бельмондо глаза и забрав у него из-под самого носа оружие, она спрятала пистолеты. Потом покинула сознание Маруси, усыпив её так же, как сделала до этого с её напарником.
Вроде всё прошло по правильному сценарию, но наблюдатель, тёршийся у места преступления, а потом и у полицейского участка, прислал сообщение, что явился не только этот паскуда Гольц, но и следователь Михаил Сергеевич Иванов. А вот это уже плохо!
Иванова знали все - от преступного мира Петербурга до высшего света. С виду непримечательный простолюдин, не имеющий даже начальных зачатков Дара, обладал исключительно живым умом и способностью разгадывать любые головоломки. Если происходило какое-нибудь серьёзное или деликатное преступление, то всегда требовали его на раскрытие. И Иванов почти никогда не подводил. Погано, что от “левых” доходов хоть и не отказывался, но купить себя полностью не позволял.
