– Все сложнее. – Она упрямо покачала головой. – Все сложнее, Кирилл.
– Согласен, – кивнул я. – Есть еще кое-что. Я думаю, что Аркан – вовсе не самый главный мир. Вот ты бы нумеровала кучу миров, включая свой, самый главный? Ты бы свой как обозвала? Тот, о котором другим и не стоит знать. Земля-один?
– Вообще никак бы не называла. Свой – он свой и есть. По определению. Тем более если это тайна.
– Вот! А они себя зовут – Земля-один! Значит, есть еще один мир! Земля-ноль! Вот они-то и есть главные кукловоды. Жители Аркана – это всего лишь исполнители!
К моему глубокому огорчению, Василиса отреагировала на мою гениальную догадку более чем прохладно.
– И что? Да хоть бы был еще и мир Минус Один! Ничего в ситуации не меняется. Самое главное – зачем? Кому это нужно – десяток планет, на которых совершенно разные общества? Эксперименты по созданию разных социумов? Сразу видно гуманитария. – Василиса улыбкой смягчила свои слова, но крыть мне все равно было нечем.
– Я не гуманитарий, – обиженно пробормотал я.
– А кто?
– Да вообще никто… хрен с горы… приказчик в компьютерной лавке… – Поднявшись, я прошелся по комнате. – Василиса, ну все равно – Аркан выполняет роль управляющего над всеми мирами. А кому и для чего это нужно… ну, вопрос…
– Я больше на другую тему думала, – сказала Василиса. – Кому я сдалась – функционала из меня делать? Какой из меня таможенник? У меня даже двери открылись – никому не нужные… Вот ты говоришь, нас выдергивают из мира – и мир меняется… Не верю! Путина выдерни – изменится! Папу Римского! Пелевина какого-нибудь… Джонни Деппа… Элтона Джона… Да хоть бы и Диму Билана! Есть люди, от которых и впрямь что-то зависит. А от меня? И от тебя… уж не обижайся.
– Из меня таможенник хороший получился, – с неуместной гордостью сказал я. – Очень хорошие двери открылись. Только мне так кажется, этого никто не ожидал.
– Значит, не для того нас выдергивали из жизни, чтобы мир изменился, – сказала Василиса. – Тут что-то другое, Кирилл. Вот в этом тебе и надо разбираться.
– Мне? – Я присел на подоконник. За спиной барабанили по карнизу дождевые капли.
– А кому еще? – спокойно сказала Василиса, поворачиваясь ко мне. – Я, помнишь ли, к этому зданию привязана поводочком. Восемь километров семьсот четырнадцать метров. Вычислила на досуге… Отойду на это расстояние – сдохнет моя функция. Стану я самым обычным человеком. Вот только меня никто не вспомнит, Кирилл. Стану бомжевать, спать в теплотрассах, научусь одеколон пить…
– Меня вспомнили, – сказал я. – И родители, и друзья.
– С тобой вообще все непонятно, – сказала Василиса. – Как ты сумел победить акушерку? А этого, куратора?
– Не знаю. – Я невольно покосился на руку. И заслужил еще одну ироническую реплику:
– В кольца всевластья не верю. Сама их ковала, когда фильм модным был. Тут дело не в кольце, в тебе…
– С чего мне начать, Василиса? – спросил я. – Помоги.
– Почему я?
– У меня больше нет друзей-функционалов.
Василиса хмыкнула:
– Друзей…
Я благоразумно промолчал.
– По всему выходит – тебе надо пробраться в Аркан. И там уже искать разгадку. Но дверей-то туда нет!
– Должны быть. Только их держат в тайне. Кто-то же перебросил полицейских из Аркана в Орел! – Я спрыгнул на пол. Поглядел в окно – то самое, что запомнилось мне при первом визите.
– Да уж, на поезде они приехать не могли, – фыркнула Василиса.
– Я думаю, что на поезде они приехали из Орла в Харьков, – сказал я, глядя на тихую осеннюю улочку.
