– Поделись секретом, как тебе удаётся оставаться такой спокойной в сложившейся ситуации. Да, ты видела куда сильнее пугающие, но у меня нервы уже на пределе.
– Нам ничего не угрожает. В этом весь секрет.
– Откуда такая уверенность? С нами может случиться что угодно. Никогда не угадаешь, тем более при разбушевавшемся ветре. Хорошо, что деревьев пока мало, а когда доберёмся до леса… Свалит на нас ель, а мы даже не услышим.
Фантазия постаралась, спроецировав картинку во всех подробностях. Вот мы идём, а за спиной с треском и щепками кренится не выдержавшее натиска природы дерево, а вот уже оно придавило нас, и мы изо всех сил силимся выкарабкаться из-под него, но безуспешно. И помощи нам не дозваться. Не услышат и можно даже будет долго не усердствовать, так, для галочки разве что сначала поголосить и замолчать.
– Вот уже в тебе и пессимист заговорил. Ну как же так?
– Ситуа—а—ация, такая ситуа—а—ация, – протянул я, постаравшись придать интонации как можно больше безнадёжности.
– Ну, ну, не драматизируй, – усмехнулась Она. – Сначала доползём, а дальше видно будет.
Снег не переставая сыпался на нас со всех сторон, так что на остатке пути до виднеющегося вдалеке леса мы не сказали больше ни слова. Изредка выглядывая чтобы убедиться в правильности направления, нам удалось достигнуть цели гораздо быстрее, что, без преувеличения, несказанно обрадовало и прилично подняло настроение. Гул людских голосов и вой сирен слышались теперь отчётливо и совсем близко даже несмотря на закладывающий уши ветер. Мысль о скором завершении мучений придавала сил, так необходимых для остатка пути, пролегающего через густую чащу. Всё это уже было не важно – помощь была близко, как никогда. Хотелось как можно быстрее выйти к людям, поэтому у меня появилось логичное предложение:
– Давай бегом?
– Мне в пуховике не очень удобно будет. Это ты вещами разбрасываешься и в одной рубашке щеголяешь.
– Тебе же вроде как не холодно и без него. На снегу спала, а просто пробежать не сможешь? В руки возьми.
– А просто расстегнуть не догадался. – усмехнувшись, Она показала язык.
Пошёл мелкий редкий снежок. Такой идёт в первые дни зимы, радующий глаз и вызывающий улыбку, как у ребёнка. Теперь же сильный ветер метал его во все стороны, из – за чего создавалось ощущение ряби, подобной телевизионной профилактике, властвующей в ранние часы на всех телевизионных каналах. Попытавшись смахнуть с волос снег и пронеся руку перед глазами, я потерял дар речи. Ни единой царапины!
– Смотри! – я показал ей целую ладонь. – Как это объяснить?!
– Узнаешь позже. Я обещала ответить на все, что будет нужно.
– Это уже слишком! Мне нужны ответы и прямо сейчас!
Она не дослушала и побежала в лес без предупреждения. Я сорвался с места и побежал за ней, но с каждой секундой расстояние между нами увеличивалось. Она бежала чуть быстрее меня, а мои остатки сил подошли к концу, замедляя меня с каждым шагом. Снег повалил большими хлопьями и быстрее, чем раньше. Началась метель, скрывшая от меня всё на расстоянии вытянутой руки.
– Где ты? Что ты вытворяешь?!
Прекрасно! Осталось только потеряться. К чёрту всё! Если сместиться хоть на несколько шагов в любую сторону, то шанс так и не выбраться отсюда до конца разыгравшейся непогоды если не стопроцентный, то стремится к этому показателю. Падая то и дело от сильнейшего ветра, я побежал по прямой в ту сторону, куда, как мне казалось, мы шли до этого. Голова от гула свирепствующего ветра начала раздуваться как яйцо в микроволновой печи и потому картина, промелькнувшая в голове, на которой место яйца занял мозг, меня не очень обрадовала. Разумеется, ничего больше не было слышно, так что оставалось надеяться на удачу и держать курс.
