– О чем ты думаешь, Сененмут?
Сененмут никогда не обманывал Аменхотепа, поэтому произнес:
– Я думаю о Бенну. Несчастная девочка! Все время плачет и пытается скрыть это от слуг.
– Вот о ней я и хочу поговорить. Она все еще любит своего мужа?
– А разве может быть по-другому? Для нее муж – это почти что божество. Ты знаешь, как я воспитывал ее.
– Знаю, но знаю и другое. Твой зять нарушает все наши законы. Самое ужасное, что Хатшепсут – первая жена фараона – путается с Миносом. Он портит чужих жен, хотя его гарем самый многочисленный в Кемете.
С болью в голосе, Сененмут прошептал:
– Бедная моя девочка, она очень страдает от этого!
– Ты о Бенну?
– Конечно, она все время одна. Ее супруг даже не навещает ее.
– Ладно, Сененмут, я вижу, что твои мысли направлены только на страдание. Ты почти умер, но я все-таки хочу вернуть тебя к жизни. У меня для тебя хорошая новость.
Он пытливо посмотрел на Сененмута и произнес:
– Только обещай мне встретить эту новость спокойно, я не хочу потерять тебя.
– Слушай, Аменхотеп, ты уже замучил меня своими намеками, говори, что ты хочешь сообщить мне?!
– Хорошо, Сененмут, на вот, почитай это.
Он протянул другу свиток. Тот взял его, медленно развернул и начал читать. И вдруг отхлынуло все, что он испытывал до сих пор, великий покой хлынул широким потоком в его сердце, словно вечность раскрыла перед ним свои объятия, словно отлетела жизнь со всеми ее горестями, и раскинулись перед глазами блаженные поля Иалу, словно он перестал быть собой. Его руки задрожали, из глаз закапали слезы, но это не были слезы боли, это были слезы его радости. С трудом он оторвал взгляд от этого чудесного письма и со всех ног бросился к подножию статуи Амона.
– О Амон, о мой бог, я преклоняюсь перед твоим именем, о великий Ра – Иукаса, о правитель всех богов земли, имя твое Амон-на-ан-ка-антек-шаре, спасибо тебе за то, что ты простил меня! Ты наконец услышал мои молитвы! Я обещаю принести тебе великие пожертвования, если у моей девочки родится сын!
Аменхотеп подошел к нему и, положив руку на плечо друга, произнес:
– Встань, Сененмут, теперь у тебя появится много времени, чтобы молиться Амону. Тебе придется пожить здесь…
– Что ты говоришь!? – вскричал в негодовании Сененмут. – Я должен быть рядом со своей девочкой! А вдруг ей что-нибудь понадобится? А вдруг Минос обидит ее? Кто ее защитит?
– Не волнуйся, Сененмут, я прослежу за ней. А ты все-таки должен будешь пожить здесь. Он привел свой последний довод, на который, он знал, Сененмут не сможет ответить отказом:
– Я горячо молил Амона даровать тебе наследника и поклялся ему, что если это сбудется, ты поживешь в храме. Ты будешь молиться Амону каждый день, но не только Амону. Пришла пора возвращать долги, Сененмут. Смотри, вот Бэс – бог семьи, веселья. Вот Хатор – богиня любви, радости, танцев. А это богиня Тефнут— богиня влаги, рядом Нут – богиня неба, это Геб – бог земли.
Аменхотеп и Сененмут обходили статую за статуей, с любовью дотрагиваясь до каждой, учитель обращался с ними, как с живыми, называя каждую своим именем.
– Случилось великое чудо, Сененмут, никто не думал, что Бенну забеременеет. Но теперь ты должен вернуться к жизни. Я не знаю, как далеко зашел ты по дороге к смерти. Поэтому я хочу, чтобы ты восстановил свое тело, ты еще молод, Сененмут. Я хочу предложить тебе должность чати – верховного советника. Ты знаешь, это самая высшая государственная должность в Кемете. Фараон слушает каждое мое слово, поэтому добыть тебе эту должность мне не составит труда. Нам надо помочь Кемету и обуздать Миноса, иначе он без войны разрушит наш город.
