– Сегодня в начале вечера миссис Констебль предлагала Пеннику надеть его, сказала, что в доме есть такой колпак. Вот я и предположил… – Увидев сосредоточенное, но растерянное выражение лица Хилари, он сделал паузу. – Возможно, это ничего ровным счетом не значит. Всего лишь мои домыслы. Если вы скажете, что это был не Пенник, то и не будем больше об этом вспоминать.
– Тот скромный и даже милый человечек?
– Благо он вам таким кажется. Но где же теперь этот скромный человечек?
Лоуренс Чейз почти бесшумно поднимался по устланной толстым ковром лестнице. Он перепрыгивал через две ступеньки и, вероятно, поэтому так запыхался.
– Все в порядке, – успокоил он их, – доктор Эдж уже едет. – Лоуренс схватился за опорную стойку своими длинными сильными пальцами. – Знаете, Сандерс, может, у меня просто предобеденный мандраж, но мне кажется, нам все же стоит вызвать полицию.
– Нет смысла спешить. А почему ты так думаешь?
– Во-первых, доктор Эдж сказал, что у Сэма с сердцем все было хорошо. Во-вторых, Пенник…
– Ты видел Пенника?
– Строго говоря, нет, – ответил Чейз и сжал стойку еще крепче. – Не видел. Не волнуйся, он внизу. Мы не должны слишком серьезно относиться к той чуши, которую он мелет. Но он внизу. Я слышал его, только мне совсем не захотелось с ним встречаться. Я заглянул в столовую. Он оставил дверь в кухню слегка приоткрытой и подоткнул под нее колышек, чтобы та не захлопнулась. И он находился на кухне, я слышал, как он что-то насвистывал и, кажется, мешал салат в деревянной миске. И… он подготовил столовую: свет был зажжен, лучшая фарфоровая посуда расставлена, столовые приборы разложены. На столе – скатерть и салфетки из ирландского льна, который так любит Мина, в вазе – цветы. Но стол накрыт только на пятерых.
