Она никогда не обращалась к консультантам, старательно избегая любого общения. Но сегодня следовало нарушить молчание. Как назло, никто не замечал ее. Консультанты о чем-то увлеченно шептались. Из обрывков фраз стало ясно, что проклятие четвертой вакансии снова настигло сотрудника, которого Катя так ни разу и не увидела.
– Прошу прощения…
На ее зов отреагировал только Студент. Он обернулся и, увидев Катю, нацепил на лицо дежурную улыбку. Следом прозвучал ожидаемый вопрос:
– Вам помочь?
– Да, мне нужно найти книгу по коду.
Парень завис на несколько секунд, осмысливая полученную информацию, а когда мозг закончил нелегкую работу, вновь расплылся в улыбке:
– Конечно, пройдемте.
Консультант бодро направился к ближайшему компьютеру, словно там его ждал какой-то приятный сюрприз. Идущая следом Катя отвела взгляд от парня, от чьей пружинистой, виляющей походки рябило в глазах. Он был похож на скачущий по строчкам курсор: длинный, худой и беспокойный.
Когда они подошли к компьютеру, Катя продиктовала ISBN и замерла в ожидании. Интрига затянулась на пару минут, пока Студент разбирался с системой. Наконец, картинка на мониторе сменилась, выдав результат.
– Вы искали самоучитель по вокалу? – спросил парень, щелкая кнопкой мыши.
– Видимо, да, – с ухмылкой ответила Катя. В очередной раз выбор Ника был символичным.
Консультант кивнул на монитор, показывая, как выглядит товар, и предложил проводить до нужной полки. Катя любезно отказалась и уверенным шагом направилась к дальним стеллажам. В этом магазине проводник ей был ни к чему – она с закрытыми глазами могла ориентироваться в книжном лабиринте.
Несмотря на то, что прежде Кате никогда не приходилось интересоваться подобной литературой, нужная полка отыскалась довольно быстро. Здесь было все: от толстых энциклопедий по истории музыки до нотных сборников. У стеллажа стояла стройная дама, рассматривающая книги с партитурами. Ее прямая спина, длинные красивые пальцы, которые скользили по корешкам книг, и классический стиль в одежде создавали идеальный образ пианистки. Все в ней было органично: от волос, собранных в пучок, до черных лаковых сапожек на каблуке, что напоминали блестящую поверхность рояля. Рядом с ней Катя ощутила себя гадким утенком, нелепым в своей бесформенной куртке и не зашнурованных от спешки ботинках.
Вторгаться в эту атмосферу высокого искусства не хотелось – чувство было сродни тому, что возникает у человека в грязной обуви, который останавливается перед вымытым полом, не решаясь нарушить своими следами его безупречную чистоту. Робко переминаясь с ноги на ногу, Катя встала поодаль, дожидаясь, когда дама освободит место у полки. Однако пианистка не торопилась, перелистывая один сборник за другим, точно мысленно проигрывала каждое произведение. Катя начинала нервничать: разве нельзя определяться с выбором чуточку быстрее? Но вместо того, чтобы высказать свои мысли, она осторожно произнесла:
– Позвольте, я отвлеку вас на минутку, возьму нужную книгу и убегу.
Томная особа обернулась на голос, и этот поворот головы был настолько грациозен, что сделал ее похожей уже на балерину.
– Ох, я мешаю вам? – Она растерянно заморгала, как будто только что проснулась, и посторонилась, уступая место Кате.
Нужная книга нашлась на нижней полке – тонкая, в мягкой обложке с аскетичной фотографией сцены и белым заголовком, на который падал свет софитов.
