Член - страница 7

Очаровательная Астильбоидеса могла дать за стих Мандельштама, так как была в душе поэтессой. Эй только что перевалило за 30 и в категорию Милф, как Лариска, она ещё не попала. Думаете, почему к её одухотворённой киске нашёл ключик Романтик Валера? Потому что он знал, что «Незабудка» – это не песня Тимы Беларусских, а стих величайшего из поэтов Михаила Юрьевича Лермонтова.

«Там рдеет пышная гвоздика,

Но нет: гвоздика не нужна;

Подалее, как ты унылый,

Чуть виден голубой цветок…

Сорви же мне его, мой милый:

Он для любви не так далёк!»

С каждой строчкой, прочитанной Валерой с придыханием, томно и проникновенно, ноги Астильбоидесы разъезжались в разные стороны. И в кульминационном моменте, когда земля разверзлась, поглощая влюблённого рыцаря, романтик Валера проник в неё, словно бы само творчество Михаила Юрьевича проникло в сердца благодарных потомков, среди которых Очаровательная Астильбоидеса была в первом ряду.

Но каково же было удивление Геннадия Семёновича, когда он узнал, кого из посетительниц «Золотых Кисок» пронзил слонёнок Семёна Геннадьевича. Чокнутый Фотограф все новогодние праздники кувыркался в постели Сочной Брунфельзии! Его мамонт как нельзя кстати подошёл по размерам к обширной глубокой впадине дородной во всех отношениях оверсайз-леди. Как ей сложно было найти подлодку, что была способна пристыковаться в её порту идеально. Ну, то есть, каков был вход в гавань, ровно такой и была ширина лодки. Даже смазать пришлось дополнительно, так плотно входила она в неё! Ох, и радостный праздник продолжался на сердце Брунфельзии, когда снаряд Семёна Геннадьевича неделю к ряду словно пулемётная лента перезаряжался в её просторном для остальных мужиков магазине. Внутренние мышцы влагалища отдохнули, устав сжимать члены обычных размеров, что проникали в неё до встречи с Чокнутым Фотографом. Она, вообще, надо сказать, любила фистинг, от него и кончала. Но анаконда Семёна Геннадьевича по размерам превосходила даже самые накачанные предплечья её предыдущих любовников. Поэтому он до сих пор временами захаживал в её двор, выгулять змейку, когда оба оставались без пары к моменту закрытия «Золотых Кисок». Бигдиковцы подшучивали над ним, но, знаете, не так-то это просто найти подходящий по размерам ангар для своего питомца под животом. Этой больно, этой страшно, эта даже в кино таких монстров не видела, с этой поосторожнее, с этой только не в этой позе – одни препятствия! Какой уж тут полноценный секс!

Клариса Курортная обожала туры в Европу, путешествия по Азии и привыкла проводить зимы на Мальдивах, Карибах и Филиппинах. Благо мужчин, готовых спонсировать дорогостоящие увлечения Кларисы в «Золотых Кисках» было хоть отбавляй. Каждый хотел пощеголять с ней по белому песчаному пляжу на зависть разношёрстных туристов. Стройная, загорелая, длинноногая, с густыми чёрными волосами и аккуратной родной грудью третьего размера она словно мираж проплывала перед глазами отдыхающих, и мужчина, идущий за ней немного презрительно смотрел на остальных, понимая кто на пляже папа. Так шейхи выгуливают экзотических диких питомцев – грациозных хищных леопардов и гибких изящных пантер. Алишер Кадиллак не возил её в места, где она привыкла приковывать к себе завистливые взоры мужчин и женщин. Он поимел её в гостинице неподалёку от «Золотых Кисок», банально соврав неподражаемой красотке о масштабах своего величия. Все девушки когда-нибудь покупаются на мужскую ложь, так же, как и все парни проходят через унизительную процедуру под названием «Динамо». Но таковы уж издержки любовного марафона. Рано или поздно каждый сбивается с пути, делает выводы, возвращается на дистанцию и продолжает забег, не сворачивая больше на заманчивые тропинки, наученный прошлым неудачным опытом. Просто поражает масштаб обмана! Ведь это случилось не на выпускном школьном вечере между Клавой и Васей, это произошло в «Золотых Кисках» между Кларисой Курортной и Алишером Кадиллаком. Обмануть такую без преувеличения сказать модель с обложки было по силам лишь действительно отъявленному мерзавцу и знатоку женской души, каким был Алишер Кадиллак.