– Что он делает? – кричу я. – Фу! Гадость какая! Как не стыдно!
На моих глазах происходит соитие двух тел. Наконец, партнер неторопливо сползает, но тут же направляется к другой самке, лежащей рядом, с которой совершает то же самое.
– Ну, чего ты возмущаешься? – успокаивает меня кормилица.
– Нет, как же так, – не понимаю я. – Это же чистилище! Вместо того, чтобы думать о своей душе, он вон что вытворяет!
– Самец – и в чистилище самец, на каком бы уровне не оказался.
– А он тут что, один на всех? – не унимаюсь я. – Прыгает с одной на другую. Больше некому, что ли?
– Погляди туда!
– Я смотрю в указанном направлении и вижу выползающего из воды крупного самца.
– Смотри, что сейчас будет!
В голосе наставницы чувствуется предвкушение чего-то интересного. Однако не только мы заметили появление собрата. Вокруг нас все вокруг пришло в движение: заволновалось, зашумело, задвигалось. Резкими порывистыми скачками наш самец ринулся на непрошеного гостя. Какая прыть! Подскочив к противнику с гневным утробным рычанием, он ударил его своим могучим корпусом.
– Почему он это делает?
Меня удивило даже не само поведение самца, а та злобность, с какой он накинулся на новенького.
– Прогоняет соперника.
– Но это тоже божья душа! Или нет?
– Да.
– Тогда почему одна душа гонит другую?
– Видишь ли, это бывшие бабники.
– Кто?!
– Ну, те, кто никогда не довольствуется одной женщиной. Для них, чем больше женщин, тем лучше. Ты что, таких никогда не видела?
– Да все мужчины, по-моему, таковы.
– Вот-вот. Очень верно подмечено. Поэтому этих любителей гаремов на каждом уровне хватает.
– А сейчас-то им чего делить? Самок тут на всех хватит.
– В том-то и дело, что никак не угомонятся. Все им мало. Оболочка поменялась, а привычки остались.
– А что, много…ложество – не грех?
– Что не освящено господом, то ему без надобности.
– Чего?
– Ну, если союз между мужчиной и женщиной освящен богом, то иметь внебрачных партнеров – грех. Спросится и с тех, кто эту пару разбивает. Всякие другие связи происходят без божьего участия и благословения. Простое размножение плоти. Разумеется, многоложество никому святости не прибавляет. Скорее наоборот. Сама видишь, чем заняты сейчас эти грешные души. Многие из них так и застревают на каком-либо уровне, из века – в век появляясь в одной и той же ипостаси. Им уж кажется, что ничего другого и нет, и никогда не было, а вся жизнь – только здесь и нигде более. Кстати, этот, что накинулся на собрата первый, уже лет двести на этом уровне. Заматерел.
– В одном и том же облике?
– Зачем. В разных. Но на одном и том же круге: земля – воздух – вода.
– А ты, сколько времени здесь?
– Пятый год.
– Ой, какие забавные! Как смешно они выскакивают из воды на землю!
Вереница существ, привлекших мое внимание, казалась бесконечной. Будто водная стихия выталкивала их из себя с огромной силой на земную твердь, об которую они с размаху бились животами.
– Какие они смешные! – не удержалась опять я. – Хи-хи-хи! А как они ходят! Ха-ха…
– Чего ты смеешься? – с горечью в голосе пресекла мой смех наставница.
Кое-как поднявшись на лапки, балансируя то ли крыльями, то ли плавниками, бедняги (опять же вереницей) брели куда-то вдаль. Там, сбившись в огромную толпу, они обосновались шумной колонией.
– Нам бы так ходить! – продолжила наставница, вздохнув. – Они все ж на ногах.
– А за что им привилегии такие? – удивилась я.
