Он подошел к лифту и уже собирался нажать кнопку, но тут распахнулась одна из выходящих в холл дверей.
– А, Шеп, это ты, – произнес человек, появившийся в двери. – Слышу, кто-то вышел из пусковой, думаю: кто бы это мог быть?
– Я только что вернулся, – ответил Блэйн.
– Не хочешь зайти ко мне на минутку? – пригласил Кирби Рэнд. – Я как раз собрался открыть бутылочку.
Блэйн знал, что раздумывать некогда. Надо или зайти и выпить пару рюмок, или сразу отказаться. Но отказ вызовет у Рэнда подозрение. Потому что работа Рэнда – подозревать. Не зря он начальник отдела безопасности «Фишхука».
– Ладно, – согласился Блэйн, стараясь говорить как можно спокойнее. – Только ненадолго. Свидание. Нехорошо заставлять девочку ждать.
Это должно избавить от всяких дальнейших предложений, подумал Блэйн. А то этот тип от избытка чувств может пригласить пообедать или что-нибудь посмотреть.
Кабина уже почти подошла к их этажу, но Блэйн заставил себя отойти от лифта. Идиотская задержка, но ничего теперь не поделаешь.
Когда он вошел к Рэнду, тот дружески похлопал его по плечу:
– Ну, как путешествие?
– Все отлично.
– Далеко летал?
– Около пяти тысяч световых.
Рэнд кивнул:
– Этого я мог и не спрашивать. Теперь все летают далеко. Поблизости мы уже почти все закончили. Еще сотня лет – и начнем летать за десять тысяч.
– Разницы большой нет, – сказал Блэйн. – Стоит только вылететь, как ты уже там. Расстояние не имеет значения. Может, когда станем летать еще дальше, до середины Галактики, тогда появятся помехи. И то вряд ли.
– Ученые тоже так считают.
Рэнд пересек кабинет, подошел к массивному столу и взял бутылку. Отбил сургуч и вытащил пробку.
– Знаешь, Шеп, – сказал он, – мы занимаемся фантастическим делом. И хотя иногда надоедает, в нем есть своя романтика.
– Просто мы дошли до этого очень поздно, – ответил Блэйн. – Умение было в нас всегда, но им не пользовались. Потому что не могли найти ему практического применения. Потому что все это казалось слишком немыслимым. Потому что отказывались верить. Древние догадывались об этом умении, но не понимали его и считали колдовством.
– Простые люди и сегодня так думают. – Рэнд достал лед из встроенного в стену холодильника, положил в бокалы и наполнил их почти до краев. – Садись. – Он протянул Блэйну бокал и сел за стол. – Напрасно не присаживаешься. Ты же не особенно спешишь, а сидя пить гораздо приятнее.
Блэйн сел. Рэнд положил ноги на стол, устраиваясь поудобнее.
Осталось не более двадцати минут!
А он сидит здесь, сжимая в руке бокал, и ждет, когда Рэнд снова заговорит. И в эту секунду, когда оба молчали, Блэйну почудилось дыхание «Фишхука». «Фишхук» представился ему огромным живым существом, которое лежит здесь, в Северной Мексике, прильнув к закутавшейся в ночь матери-Земле. У этого существа есть сердце, легкие, пульсирующие вены, и он, Блэйн, чувствует этот пульс.
– У вас, исследователей, не жизнь, а одно удовольствие, – сидящий за противоположным концом стола Рэнд изобразил на лице добродушие. – Я иногда вам завидую.
– Для нас это работа, – небрежно заметил Блэйн.
– Вот сегодня ты побывал за пять тысяч световых лет. Наверняка это что-то тебе дало.
– Да, пожалуй, – согласился Блэйн. – Испытываешь какое-то высшее духовное удовлетворение, когда подумаешь, куда летал. А сегодня к тому же было интересней, чем обычно. Кажется, я нашел жизнь.
– Расскажи, – попросил Рэнд.
