— Не хочу, — Верещагина отложила смартфон в сторону. — Не сегодня. Я слишком устала. Ещё успею высказать ему, какой он нехороший человек, и сообщить, что развод неминуем.
Именно поэтому Настя осталась с ночевкой у подруги. Знала, что муж не послушает её и будет ожидать дома. Надеется ещё на что-то. Дурак. И если раньше его простота умиляла, то теперь Анастасия едва ли не кривилась от его умственных заключений. Виталий же наверняка думает, что она перебесится, простит и примет обратно с раскрытыми объятиями. До него не доходит, что жена слишком брезглива, чтобы принять его после кого-то. Даже мысль, что они снова окажутся в одной постели и займутся сексом, вызывала стойкий приступ тошноты.
— Давай я тебе постелю на диване, — предложила Катя. — Конечно, не пятизвездочный отель…
Литвинова была обладательницей крохотной двухкомнатной квартирки. Для свободной молодой девушки — отличное решение жилищного вопроса. Во-первых, она находилась рядом с работой Кати. Во-вторых, своя — это несъемная, лучше быть хозяйкой своего маленького уголка, чем снимать у чужого человека хоромы. Тем более, Катюха была склонна к спасению кошек от незавидной участи бродячих животных. Ни раз и ни два, она подбирала котят, отмывала, откармливала, делала прививки и отдавала в добрые руки.
— Ой, Кать, заткнись, — отмахнулась Настя, — хотела бы в пятизвёздочном отеле спать, сняла бы там номер.
Ей сейчас не удобства и роскошь нужны, а простое человеческое участие. Это куда важнее. Завтра ей предстоит разговор с мужем, который явно будет непростым. Вероятнее всего придется выслушать о себе много лестного и не очень. Потом ещё и отцу с матерью сообщить, что их дочь разводится. Папка-то наверняка обрадуется, он терпеть не мог Виталия и иначе как амеба, его не называл, но нужно будет проследить за тем, чтобы отец не устроил зятьку репрессий. Он может. Нужно отыграть завтра сцену так, чтобы родитель не понял, насколько задел её предательский поступок Верещагина. Наоборот, надо сделать вид, что она рада, что избавилась от него. Виталий, конечно, идиот и предатель, но он даже не представляет, какие проблемы ему может устроить тесть. Павел Максимов, если ему вожжа под хвост попадала, становился самым бескомпромиссным и упрямым человеком на земле. Мама же… Она будет жалеть, в рот заглядывать, опекать. В общем, вести себя как курица-наседка, а это последнее, что нужно Анастасии. Роль жертвы ей ни к лицу, да и жалость она плохо переносила. Даже когда болела, предпочитала оставаться одной, чтобы никто не видел её слабой и беспомощной.
— Спасибо, Кать, — внезапно в Насте появилась потребность поблагодарить единственную подругу. — За всё спасибо!
У Верещагиной было не так много людей, которым бы она доверяла беспрекословно. Катя входила в этот маленький, весьма ограниченный круг людей, и никогда её не подводила.
— Дурочка, — Литвинова смутилась, — за дружбу не благодарят!
***
Настя перевернулась на бок и поморщилась. Она из последних сил цеплялась за ускользающий сон, но ей будто что-то мешало вновь провалиться в мир Морфея. Инстинктивно девушка знала, что в реальности её не ожидает ничего хорошего, поэтому не спешила раскрывать глаза. Мозг был максимально расслаблен, а проблемы на личном фронте пока отошли на задний план. И всё же… Ей казалось, что она чувствует на себе чей-то пристальный взгляд. Анастасия тяжело вздохнула и мысленно посетовала, что похоже у неё началась паранойя на фоне стресса. Сон окончательно испарился, хотя девушка еще пару минут уговаривала себя поспать и лежала в прежней позе в надежде, что психологический глюк исчезнет. Ни фига. Ну, кто будет за ней наблюдать в квартире лучшей подруги? Тут явно толпами маньяки не водятся. Верещагина раздраженно раскрыла глаза и… истерично заорала. Резко дернулась, и так не прекратив кричать, вскочила на ноги, прижав к груди плед, которым укрывалась.
