Она опустила глаза. Смешок.
– Серьёзная тема. Отложим разговор? Утро вечера мудренее, как-то так?
Ну да, чем помочь, в таком-то состоянии? Но…
За её кажущимся спокойствием пряталась мрачная сосредоточенность. Девушка словно раздумывала над каждым шагом. Взгляд её постоянно перемещался с одного предмета на другой. Она казалась испуганной. И Киру это очень не понравилось.
– Я в порядке, правда.
Неправда. Только что он сомневался в собственном рассудке.
Она глубоко вздохнула. Показное спокойствие слегка отступило, обнажив не испуг, а… злость? Табита шагнула впёред. Чёрные глаза колдуньи уставились на него, находясь так близко, что, казалось, можно услышать шевеление её ресниц, сузились в чёрные щели.
Возможно, со стороны это выглядело комично – мужчина был выше девушки почти на две головы, к тому же намного сильнее. Но только со стороны. На деле это маленькое существо либо обладало огромной силой, либо силы покинули его самого.
Тут же появилось острое желание отпрянуть подальше, но он не мог этого сделать, как не мог отвести взгляд от этой пугающей чёрной бездны. Горячее дыхание шевелило прядь её светлых волос, но от неё самой исходил мертвенный холод.
– Рада, что тебе лучше. Но давай поговорим… завтра? – с едва заметным нажимом, но голос как-то… изменился. В глазах колдуньи зажглись злые жёлтые искры и заплясали в хаотичном танце, и Кир не знал, чудится ему это или нет.
Да уж, вот тебе и добрая деревенская целительница. Хотя, она вроде сама говорила, что – не целитель. Из разряда «умею кое-что, всё равно не найдёшь лучше».
– Эй-эй, полегче. Завтра так завтра, – почти незаметно, но голос дрогнул. Спишет на болезнь? Не то, чтобы он боялся колдуний. – Табита, успокойся, пожалуйста.
Она смотрела на него ещё долгих пять секунд, а потом моргнула, словно очнувшись (отстранённо отметил, что искры тут же пропали), и медленно отступила. Отошла, зашнуровала сапоги в гробовом молчании. Отвернулась, но не уходила. Кир тоже стоял, ожидая, что она что-то скажет. И она сказала.
– Тебе больше не нужно спешить. Я знаю, где она.
Вот этого он совершенно не ожидал. Смысл слов как-то ускользал.
– Она? – повторил он растерянно.
– Твоя сестра, – просто ответила колдунья, как само собой разумеющееся.
Кир вздрогнул. Настороженно попятился, неосознанно приняв боевую стойку, и только мгновение спустя понял, как это глупо. А может, вполне адекватная реакция на мистический бред.
– О чём ты говоришь?
Табита обернулась. Налет мистического бреда схлынул. Выражение её лица прямо-таки говорило: «не прикидывайся придурком».
– Я знаю, есть кто-то, кто носит второй амулет. Девушка. Рыжая, зеленоглазая. Я знаю, что ты её ищешь. И я знаю, где она. Потому что я – видящая.
Кир молчал. Лицо побледнело и превратилось в маску, не пропускающую эмоций. Табита переступила с ноги на ногу и, не дождавшись ответа, потянулась к двери. Но только рука коснулась тёплого дерева, она услышала угрюмое:
– Докажи.
Колдунья снова обернулась. Топтание на месте раздражало, но она должна была его успокоить, удержать. Ничего, этот маленький козырь можно выложить прямо сейчас.
– Я хочу быть дождём. Или ветром. Чем угодно, только бы смести…
– Все эти огни, – фразу они закончили вместе.
Все ещё мрачный, мужчина проговорил:
– Ты мне помогаешь. Я так понимаю, не просто так, но… Я тебе верю, видящая.
Колдунья хмыкнула. На лице проскользнула легкая усмешка, достаточно умело пряча облегчение.
