Что с тобой не так? - страница 10

«Сегодня я хотел придушить её. Нельзя же быть такой жалкой. Чем мягче она себя пытается вести, тем больше меня это бесит. В последнее время это всё начинает напоминать качание на качелях с человеком, у которого очень слабый вестибулярный аппарат, тебе весело и нравится, он плачет, и его рвёт. Но самое интересное в том, что если этот человек будет качаться с тобой достаточно долго, он привыкнет. Нет, ему также будет плохо, может, даже хуже, но слезть с этой качельки для него будет уже трудновато. Ну и что, что желудок выворачивается, на подъёме-то дух захватывает. Каждый раз одно и тоже. Если не вывозят, зачем лезут качаться?»

Я отложил блокнот. Кто хотел придушить? И кого? Стас Анжелу? И какое странное сравнение с качелями. Я был совершенно сбит с толку. Мне захотелось разобраться.

«Что вы ищете? Ну что?! Вы этого не получите!» была следующая строка. Одна на всю страницу. Это интриговало. Столько драматизма. Я невольно ухмыльнулся. Да, детка, дай мне страсти. Я перевернул лист.

«У меня прекрасное настроение. Наконец-то я по-настоящему счастлив. Это такое облегчение. Я снова обвёл вокруг пальца этого беловоротничкого идиота. Как? Очень просто. Я показал ему, что он умнее меня. Дал почувствовать это. Можно сказать, расписался в своих недалёкости и слабоумии. А потом опрокинул его на лопатки перед всеми. И, конечно, вздрючили Ванюшку. Так ему и надо. Его дело пахать и прикрывать мою задницу, а не вопросы задавать и лезть в мои дела. Не лезь, убьёт. Как? Как такой дегенератишка как Стасик может быть опасен и кому? Ответ таков – каждому, кто так подумает!»

Я был обескуражен. Теперь текст шёл очень отрывочно, поэтому невольно приходилось делать паузы. А как только я заканчивал читать, сразу же набегали мыслишки-муравьишки и атаковывали сознание. Где-то в глубине души я прекрасно осознавал, что мне пора давно закрыть блокнот и отдать его Анжеле, а лучше выбросить. Что-то мне подсказывало, что ей лучше этого не читать. Осознавать осознавал, но как-то не спешил поступать таким образом. С другой стороны, мне же дали карт-бланш делать с этой информацией всё, что сочту нужным. А я хотел продолжить. Привет, грязное бельё чужой семьи. Супер-Эго с голосом, подозрительно смахивающим на голос моей властной бабули, было явно мной недовольно. «Молодой человек! Вам не следует совершать таких безнравственных поступков. Ты провоцируешь моё негодование!». Жуть. Зачем только вспомнил. Но я давно научился его игнорировать. Впрочем, как и постоянные придирки бабы Кати. То, что я прочитал на следующей странице, заставило меня закрыть злополучный блокнот.

«Она не понимает, что происходит. Её охватывает паника. Такая сильная, красивая. Что с тобой случилось, а? Малышка? Ты же такая распрекрасная. Все тебя любят. Да-да, все, конечно. Как же. Размечталась. Дура. Как же я тебя ненавижу. Ты будешь ползать у меня в ногах и молить хоть о капельке моей любви. И я, быть может, снизойду.. или нет. Скорее нет. Я заберу у тебя всё, что смогу забрать. Ох, какая прелестная жизнь тебя ждёт. Прелестная жизнь для прелестной Анжелы»

Меня обдало жаром. Я встал. Это не абстрактные фантазии или цитаты, это дневник. Дневник Стаса, который ненавидел свою жену и желал ей зла. Я, должно быть, даже слышал тот звон, с которым разбивалась моя уверенность в том, что я видел раньше. Это было настолько абсурдно, что не укладывалось в голове. Я вспомнил о тетради, которая была вложена в блокнот. Почему-то мне казалось, что она была написана раньше. Возможно, эта мысль пришла из-за её пошарпанного вида. Если он вёл дневник и раньше, до мудрствований о природе человека, то есть шанс узнать причину такой лютой ненависти к жене. Мне стало жизненно необходимо узнать эту причину. Вопрос о моральной составляющей прошелестел где-то далеко на заднем плане. Я сделал вид, что ничего не заметил.