Построив первый зеркальный телескоп, Ньютон явно увеличил число сущностей (видов оптических приборов, используемых в астрономии) сверх необходимого. Это потом уже последователи Ньютона, развивая технику телескопостроения, постепенно и вполне по Оккаму модифицировали телескопы-рефлекторы, умножая сущности ровно настолько, насколько это требовали ближайшие потребности. Меняли расположение главного фокуса, увеличивали размеры зеркал, даже прорезали в зеркалах круглые отверстия, чтобы пропустить луч света – все по Оккаму, все постепенно.
До тех пор пока в конце ХХ века не был сделан очередной скачок в телескопостроении.
Вернувшись, однако, к Ньютону, зададим ему риторический вопрос: на каком, скажите, основании, дорогой сэр Исаак, вы объявили открытый вами закон тяготения всемирным? Да, вы убедились в том, что все тела вокруг вас (и вы сами) притягиваются Землей – это экспериментальный факт. Бритва Оккама, не допускавшая увеличения сущностей сверх необходимого, требовала: попробуй узнать, притягивает ли Луна тела, находящиеся на ее поверхности? Узнай, притягивает ли тела Солнце? Марс? Юпитер? Венера? Увеличивай сущности по одной, не больше. Но даже если каким-то образом удастся, находясь на Земле, доказать, что и на Марсе яблоки точно так же падают с деревьев, это еще не основание объявлять закон тяготения действующим в любом, сколь угодно удаленном, уголке Вселенной.
Принцип Оккама, вообще говоря, не позволяет никакой закон природы объявлять всемирным, бесконечно умножая число сущностей!
Тем не менее, Ньютон это сделал, подняв астрономию на качественно новый уровень и придав эмпирическим законам Кеплера силу физического доказательства.
* * *
Разве только в астрономии и физике бритва Оккама становилась тупой всякий раз, когда кто-то делал качественный скачок по сравнению с прошлыми достижениями? Зачем в 1813 году Джордж Стефенсон начал строить свои неуклюжие и поначалу довольно опасные в работе паровозы? Разве он не понимал, что это совершенно лишняя сущность? Разве лошади перестали выполнять свои обязанности, или вдруг потребовалось от бедных животных совершать такое, что они не могли сделать в силу своей физической организации? Но как развивалась бы техника в ХIХ веке, не сделай Стефенсон своего изобретения?
А небезызвестный Фултон почему вдруг явился к императору Наполеону со своим предложением строить громоздкие и неуклюжие пароходы вместо быстрых и красивых парусных судов? Разве парусный флот полностью исчерпал в 1807 году свои возможности? Нет, уже после Фултона появились, например, чайные клиперы, та же знаменитая «Катти Сарк» – значит, были в то время новые и совершенно необходимые сущности в парусном кораблестроении, было еще куда развиваться парусному флоту. И значит, правильно поступил император, послав Фултона с его пароходом куда подальше – Наполеон, видимо, был приверженцем принципа Оккама.
А Константин Циолковский? Для чего он взбудоражил народ своими никому не нужными ракетами? В то время даже первые самолеты еще не поднялись в воздух. Бритва Оккама требовала довести до логического конца технологии средств полета «легче воздуха», потом плавно перейти к полетам аппаратов «тяжелее воздуха», выжать из самолетов все, что они могли дать – включая использование реактивного принципа, а потом уж… По идее, если следовать принципу Оккама, до первых ракет человечество должно было дойти (долететь?) в конце ХХ века, когда самолеты поднялись к верхним границам стратосферы, и без использования ракетных двигателей уже невозможно стало развивать самолетостроение.
