– Мальчики? Мальчики, посмотрите-ка! Идите на кухню!
Шон выждал несколько ударов сердца после того, как закрылась входная дверь и мамины шаги переместились из гостиной в кухню. Он бросил ярко-желтый самосвал, с которым играл, и побежал вниз по лестнице. За спиной слышались шажки Лиама, но братишка спускался медленнее и осторожнее, слишком медленно, чтобы угнаться за Шоном.
Мама стояла у стола, за которым они ели каждый вечер. В длинном персиковом сарафане и белой блузке. Темные волосы были собраны в хвост, и солнце, светившее в окошко над раковиной у нее за спиной, создавало вокруг нее почти магический ореол. Когда Шон вбежал в кухню, она улыбнулась, потом покопалась в большом коричневом бумажном пакете, который стоял перед ней, достала из него несколько предметов и выложила их рядком на зеленую клеенку.
Вошел Лиам и остановился рядом со старшим братом, тяжело дыша, как будто только что пробежал олимпийскую эстафету. Он инстинктивно схватил Шона за край свитера и придвинулся ближе.
– Что это? – спросил Лиам.
– Это, – начала мама, доставая из пакета последнюю вещь, – наш новый проект. Я покажу вам, как делать бумажные цветы, и мы станем вместе делать их и продавать соседям. Люди будут их покупать, и это принесет нам немного денег, пока профсоюз не даст вашему отцу новую работу.
Шон подошел к столу и почувствовал, как рядом пристроился Лиам.
– Мы будем делать бумажные цветы?
Мама подняла небольшую стопку разноцветной бумаги.
– Ага. Разные. Розы, тюльпаны, маргаритки. Разных цветов. Смотрите.
Мальчики забрались на стулья и стали смотреть. Мама взяла ножницы и вырезала из цветной бумаги несколько деталей в форме капель. Затем она взяла детали и сложила их в треугольники, после чего закрутила треугольники вокруг длинной проволоки.
– Не очень похоже на цветы, как по мне, – сказал Лиам.
– Терпение, – ответила мама.
Шон ткнул брата в голову:
– Заткнись и смотри.
Мама скотчем прикрепила бумагу к проволоке и стала добавлять к бутону новые лепестки, закрепляя каждый у основания. Она так и продолжала вырезать детали в виде капель, а затем складывать и закреплять их, пока не получился хороший цветок будущей бумажной розы. Наконец, она примотала к длинной проволоке проволочные листья, чтобы создать стебель, и обрезала конец отцовскими кусачками. Положила розу на стол и посмотрела на сыновей.
– Это цветок! – воскликнул Лиам.
– Красиво, мам, – сказал Шон. – Мне нравится.
Мама улыбнулась и взяла еще бумагу.
– Их можно продавать в церкви, на лотерее или даже на толкучке. Будет весело.
– Будет позорно, – ответил Шон. – Все мои друзья бывают в этих местах. Если я буду продавать цветы, они перестанут со мной водиться.
– Это ради семьи, – сказала мама. – Когда дело касается семьи, все должны вносить свой вклад. Никогда не забывай это. Родная кровь важнее всего. И я гарантирую, если бы твои друзья оказались в такой же ситуации, их родители тоже заставили бы их вносить свою лепту. Что бы ни случилось. Понятно?
– Ага, понятно.
– Хорошо. А теперь двигайтесь поближе и берите бумагу. Сделаем один вместе. Я покажу.
Мальчики придвинули свои стулья ближе, и каждый взял проволоку и бумагу.
– Хорошо, сначала берем проволоку…
* * *
Огни моста Бена Франклина на фоне темного неба казались звездами, которых сегодня не было. Шон сидел на корме своего катера, слушая шум машин над головой и позволяя речному течению качать его. После дома Лиама он вернулся в гавань, чтобы посидеть и подумать. Домой пока не хотелось. Дождь кончился, в воздухе похолодало.
