Чтобы что-то понять, всегда необходимо соотнести сказанное («Спасибо» Макдональда) со значением того факта, что это сказано. Это основа всех коммуникативных актов. Беда в том, что связь сказанного со значением того, что оно сказано, непостоянна и часто очень туманна. В конце концов английский беглец был бы пойман независимо от того, что он ответил полицейскому, если этот ответ был на английском. В этом конкретном контексте можно утверждать, что «Спасибо!», «Иди к черту» и «Вы – настоящий джентльмен» имеют одно и то же значение, – и это немыслимое утверждение можно обосновать тем, что китайские субтитры будут идентичными.
Если вернуться к истории с заблудившимся в лесу Джимом и добавить ему в пару Джейн, то, почувствовав волшебный аромат кофе, один из них мог бы сказать: «Ага! Пахнет кофе!» или «Ты чувствуешь тот же запах, что и я?», «Ты тоже чувствуешь запах кофе?». С точки зрения синтаксиса эти три предложения различаются по значению, однако в этой ситуации все они имеют общий смысл: лагерь рядом, Джим и Джейн не потерялись, сейчас они присоединятся к своим и т. п. При переводе синтаксическая разница между этими предложениями вряд ли имеет значение. Тут важно передать смысл высказывания, и именно в умении сделать это на другом языке состоит мастерство переводчика. В разных языках и связанных с ними культурах могут значительно различаться уровни формальности при общении, а также нормы отношений между потерявшимися в лесу мужчинами и женщинами. В истории с Джимом и Джейн задача переводчика – передать смысл этого высказывания при данных обстоятельствах в той форме, которая приемлема в целевом языке и культуре. При этом не важно, сохраняется ли синтаксическое значение высказывания Джима.
Конечно, Джим мог бы передать значение того факта, что он почувствовал определенный запах, не словами, а улыбкой, движением ноздрей, взмахом руки. Во многих подобных обстоятельствах невербальная коммуникация может иметь тот же смысл, что и высказывание. Это неудобный для переводоведения факт, но значение присуще не только словам. Разбираясь в том, что́ то-то и то-то означает и какое значение было получено, трудно провести четкую грань между языковыми и внеязыковыми средствами коммуникации: в истории с Джимом и Джейн – между улыбкой, движением ноздрей, взмахом руки и речью. Между языком и всем остальным нет четкого водораздела – лишь размытая неровная полоса.
Симптоматические значения и невербальные дополнения к вербальным выражениям лежат на краю или даже за краем поля перевода, которое охватывает лишь языковые формы, – но у каждого высказывания помимо языковой формы есть многое другое. Вот почему нельзя четко определить, где кончается один тип, вид или уровень значения и начинается другой. Если посмотреть сцену у автобуса из фильма «Большой побег» без звука, то видно, как человек в кожаном пальто прощается с двумя штатскими, один из которых дружелюбно прощается в ответ и вдруг внезапно бросается бежать. Ничего не понятно. А если прослушать звуковую дорожку этой сцены, не видя ситуации, в которой один говорит «Счастливого пути» с легким немецким акцентом, то все кажется еще непонятнее. Сама ситуация ничего не говорит о смысле высказывания, если вы его не слышите. И наоборот, высказывание не несет необходимой информации, которая позволила бы восстановить ситуацию. Необходимо и то и другое.
