– Мне как обществоведу тоже приходится наблюдать эту постепенную эволюцию нашего общественного сознания. Это очень медленный и сложный процесс, ведь речь идёт о перестройке принципов общественных и личных взаимоотношений. На место обязательной всеобщей морали приходят формальные, юридические права и формально-правовые отношения, которые защищают, прежде всего, частную свободу каждого лица. Наталья, а ты что-нибудь слышала о всеобщем принципе права, который был открыт философом Кантом в конце XVIII века?
– Нет, не слышала. А в чём его суть?
– Я уверен, что его упрощённая формулировка тебе знакома, она достаточно известна: «свобода одного заканчивается там, где начинается свобода другого».
– Да, конечно слышала, и всегда соглашалась с этой мыслью. Мне кажется это справедливым. А как эта мысль звучит у Канта?
– Если точно вспомнить, то так: «прав любой поступок, который совместим со свободой каждого, сообразной с всеобщим законом». Кант впервые философски обосновывает, что сначала поступок должен быть оценен как «правомерный» или «неправомерный», а потом уже как хороший или плохой. Ведь право должно обеспечить общую справедливость, т.е. равные возможности всем членам общества.
– А как же совместить свободу одного человека со свободой всех других людей? Мне кажется, что это неразрешимая задача, это какой-то недостижимой идеал.
– То, что эта задача сверхсложная, – я согласен, но то, что она неразрешима, – это не так. Уже Кант указал на способ согласования человеческих свобод – это их «сообразность со всеобщим законом». Конечно, с ходу он кажется очень абстрактным и неясным механизмом, но если вдуматься, то это вполне возможный способ реализации свободы каждого человека.
– Ты хочешь сказать, что все могут быть свободными, и при этом в обществе будет торжествовать справедливость?
– Я думаю, что это не только возможно, это реально. Во-первых, в современных обществах, в том числе и в российском, все совершеннолетние граждане являются свободными, так как сейчас уже нет рабства. А если кто-то хочет быть рабом по своей воле, то всё равно остаётся свободным человеком. Во-вторых, справедливость устанавливают сами люди, и прежде всего, по принципу «каждому – своё». Могут ли люди сами определить, что у них «своё», т.е. то, что им принадлежит как их права и свободы, их собственность, и что они могут заслужить в будущем?
– Над этим нужно хорошенько подумать. Конечно, то, что я имею, – это моя собственность, и я хочу, чтобы она оставалось моей, чтобы я могла ею распоряжаться по своему желанию. А вот то, чего я заслуживаю, наверное, могут реально оценить только другие люди.
– А сама ты не можешь оценить свои заслуги?
– Не знаю, это как-то нескромно, не принято у нас. Хотя, если подумать, то можно оценить себя, свои способности и достижения. Но всё равно, важнее, как меня оценят другие.
– А разве чужие оценки всегда будут справедливыми? Может быть, всё-таки самооценка будет самой справедливой? Например, голос совести. Не зря же его называют божьим судом.
– Андрей, ты ставишь меня в тупик. Мой жизненный опыт подсказывает, что обычно люди получают при жизни то, что заслуживают, и только гении получают большую славу, известность после смерти.
– А я объясняю это тем, что обычные поступки и способности легко оцениваются всеми разумными людьми, а гениальные, выдающиеся деяния, творения требуют времени и проходят испытание временем. Поэтому эти выдающиеся произведения литературы, искусства, музыки остаются на века, и признаются новыми поколениями. Заранее прошу меня извинить за прямой и жёсткий вопрос: то, что ты заслужила в своей жизни, ты получила?
