— Кто-то отсюда высовывался, а потом спрятался... — видимо, делился впечатлениями тот самый некто, мельком виденный Светой в коридоре.
— Может, показалось? Закрыто, как всегда. — Дверь, судя по звуку, толкнули.
— Отойдите, олухи! Резвен, неужели не чуешь? Там и правда кто-то есть! На косяке остаточный след чужого человека... — произнес уже другой мужчина.
В дверь вежливо постучали, и тот же довольно приятный голос с вкрадчивыми интонациями поинтересовался:
— Прошу прощения за беспокойство, можно войти?
Светлана Львовна зажала рот рукой, чтобы не выдать себя, и даже постаралась не дышать.
«Никто не войдет без разрешения, и вообще меня тут нет! — думала она. — Хотя когда-нибудь выйти придется, тем более ректор настаивал на знакомстве с подопечными, а это, похоже, они и есть».
— Вечно тут не просидишь, — послышался уже другой, резкий, отрывистый и хриплый голос, видимо придя к такому же выводу. — Выйдешь все равно.
«Похоже, их трое». По голосам Светлана Львовна попыталась определить, сколько человек собралось за ее дверью.
— Эй! — Новый, а еще девичий голос с мягкими интонациями и тихое поскребывание немного придали Свете храбрости от осознания, что тут не только мужчины. — Если сегодня выйдешь, иди направо, там столовая. И поторопись, а то ужин пропустишь, все съедят.
За дверью послышались удаляющиеся шаги, и Светлана Львовна, облегченно выдохнув, сползла по косяку на пол.
«Фух! И чего это я испугалась? Там же просто студенты, а я у них тут целый воспитатель! — стала мысленно уговаривать она сама себя. — Так, Райская, соберись! Договор читаем — и вперед, на баррикады! Страхам надо смотреть в лицо. Личные дела и всю макулатуру тоже прихвачу. Сразу и ознакомлюсь, и познакомлюсь лично».
Встав, она уже без интереса все же пошла открывать и вторую дверь. Ожидаемо там нашлось что-то вроде санузла. Деревянный чан, над которым висело торчащее из стены подобие носика от лейки с веревочкой, и деревянный короб с крышкой, приподняв которую Света обнаружила дыру, казалось, не имевшую дна.
«Жутковато, но зато запаха нет. — Пожав плечами, Светлана закрыла это отверстие в никуда. — Правда, и бумаги туалетной тоже нет. Печалька».
Магический договор все так же лежал на столе, и, что примечательно, ее надпись с отказом каким-то образом исчезла.
Читала Светлана всегда довольно быстро, вот и сейчас глаза за стеклами очков побежали по строчкам написанных самым что ни на есть русским языком.
«Странно все как-то, — повертела она в руках плотный лист с печатью и свернула его рулончиком. — Язык русский, но все как-то расплывчато и непонятно».
В договоре значилось, что Светлана Львовна Райская принята на работу воспитателем для подготовительного курса студентов с магическими отклонениями. В обязанности ей вменялось содействие им в выборе факультета согласно способностям и поступлении на него. В случае неудачи Света получала минимальное денежное вознаграждение и отказ в продлении контракта. С каждым поступившим оплата увеличивалась, а в случае поступления всех подопечных Светлана могла претендовать на постоянную должность в академии. Отдельным пунктом шло преждевременное расторжение договора, где было изложено все то, что ей уже сказал кот. А более подробный перечень обязанностей, прав и всего, положенного ей согласно должности, находился в приложении.
«Получается, мне даже выгоднее, чтобы они не поступили, — задумалась Райская. — Меня тогда сразу домой вернут. Деньги я и там нормально заработаю, да и вряд ли у них здесь в ходу наши рубли или другая земная валюта. Надо почитать приложение, а оно, видимо, тоже находится в папке со всеми прочими бумагами.
