С муторным настроением подхожу к автомобилю «в последний раз» и пробую включить зажигание. Стрелка амперметра показывает на разряд, и словно по щучьему велению заработал двигатель. Мистика какая-то!
Отбой отменяется. Утром следующего дня двигатель завёлся без проблем. Заезжаю за сыном Евгением. Едем в центр города. В пути замечаю, что температура тосола в системе охлаждения двигателя зашкалила за 100 градусов. Останавливаюсь, открываю капот и обнаруживаю, что патрубок сорван и через него вытекла жидкость.
Любопытно, что подобный перегрев двигателя случился 27 марта 1999 года при выезде к месту аномальных взрывов у деревни Ушаково Фатежского района. Причём, вынужденная остановка произошла на том же самом месте! Прослеживается явная серийность «совпадений».
Часть запаса питьевой воды доливаю в радиатор. Мы продолжаем путь. По дороге забираем ещё одного участника экспедиции Юрия Шитикова.
Через пару минут едва не попадаем в ДТП. На перекрёстке нарушивший правила, лихач резко преградил нам дорогу. Экстренно торможу и останавливаюсь в двух метрах от его автомобиля…
Создаётся впечатление, что всё происходящее в дороге направлено против нашей поездки в аномальную зону. Но мы всё-таки едем туда.
До Коренной Пустыни /посёлок Свобода/добираемся без приключений. Здесь на платной автостоянке к нам подошла неопрятного вида женщина средних лет и вместо квитанции об оплате выдала незаполненную бумажку. Евгений пытался восстановить несправедливость, но дама с чувством исполненного долга прилепила «филькину грамоту» на лобовом стекле нашей машины.
Любые конфликты в святом месте портят настроение. Решил не усугублять, молча расплатился, взял ёмкость для воды и пригласил своих спутников пройти к святому источнику.
… К полудню стало жарко. Столбик термометра перешёл тридцатиградусную отметку. Ни единого дуновения ветерка. Не шевелится ни один листочек на деревьях. Всё замерло, как на живописной картине.
Искупавшись в прохладном источнике, мы продолжаем путь.
Свои здесь не ходят
Немного проблуждали в посёлке. Прекрасно зная дорогу, /исходили этот район пешком вдоль и поперёк/мы, тем не менее, не сразу отыскали дорогу к железнодорожному переезду.
Это тоже типичная аномальная особенность при приближении к аномальной зоне. Знание местности почему-то порой /и частенько/не помогает и приходится блуждать, словно исполняя некий ритуал на подступах к Тёмному лесу.
Через полчаса мы были почти у цели. Тёмный лес был виден как на ладони, он был от нас на расстоянии трёх-четырёх километров.
Мы свернули с асфальта и… вновь заблудились. Съехали в низину, заросшую бурьяном, а дорога пошла по кругу, выводя нас на тот же асфальт, по которому мы ехали.
Бурьян выше человеческого роста. Появившееся стадо гусей свидетельствовало о том, что поблизости должно быть селение. По узкой тропинке я направился на поиски людей, чтобы расспросить о дороге. Вскоре вышел к заброшенному полуразвалившемуся домику, окна и двери которого были наглухо заколочены досками. Среди зарослей крапивы стоял ещё один дом. Но и он был пуст, без признаков жизни.
Через сотню метров узкая тропинка стала немного шире, и я увидел ещё одно строение. На бревне у крылечка сидела старенькая худенькая женщина. Она несказанно обрадовалась моему внезапному появлению и запричитала:
– Некому здесь ходить и ездить. Хоронить – и то некому. Вымираем тихо. В деревне не осталось ни детей, ни молодых… Была дорога к Тёмному лесу, да пропала она, милый. Заросла травой-лебедой и крапивой. К деревне Уколово дороги тоже нет. Не проедете вы на машине. Езжайте вкруговую. Выезжайте на асфальт, а там кого-нибудь спросите.
