Чудеса у меня под ногами. Очерки о находках - страница 13

Хотя в Перми жили наши родственники, и моя сестра вышла там замуж, я страшился грядущего переезда. Несмотря на то, что родился я на Урале, Кременчуг, Украину считал своей родиной. Бессрочная разлука с родными местами, с друзьями, со всем тем, к чему прикипел с детства, казалась мне равноценной смерти.

За три месяца до отъезда ко мне в голову пришла идея организовать в Кременчугском краеведческом музее «прощальную» тематическую выставку – «Золото в природе». Всё лето я собирал, редактировал и перепечатывал на пишущей машинке познавательную информацию о природном золоте. Пригодились образцы с самородным золотом, привезённые с Алтая, а также образцы пород и минералов, сопутствующих золотому оруденению, привезённые с Чукотки и из Узбекистана. Сотрудники краеведческого музея оказали мне техническую помощь в подготовке экспозиции.

Осенью, буквально за несколько дней до моего отъезда, выставка тихо, без высоких речей, открылась. Правда, говорят, был показан сюжет о ней по местному телеканалу. А спустя два месяца в местной газете появилась заметка о выставке, написанная Натальей Валентиновной Музыченко, сотрудницей отдела природы краеведческого музея.

Говорят, выставка имела большой успех – на фоне традиционно малой посещаемости провинциального краеведческого музея. Не знаю, посещал ли её кто-нибудь из тех, кто прежде с насмешками и иронией относился к моему увлечению. Однако я был безмерно счастлив привести на выставку свою бывшую одноклассницу, Аню, к которой испытывал трепетные чувства ещё со школьной скамьи. Она с любопытством рассматривала камни в витринах и внимательно перечитала все информационные листки на стендах (плод моего анализа геологической литературы и газетных публикаций о золоте). Неподдельный интерес в её глазах был для меня, пожалуй, главной наградой.

Работу по специальности я не нашёл и в Перми. Всюду на предприятиях шли сокращения. Сокращали и геологов. Мне повезло, что я смог устроиться шлифовщиком в цех по производству облицовочных плит из натурального камня. Работа была тяжёлая, в сыром и почти не отапливаемом цехе, на разбитом старом оборудовании, но всё-таки с камнем. Оптимизм внушало то, что директор, ознакомившись с моим дипломом, обещал мне в будущем, когда предприятие начнёт развиваться, работу по специальности. Более того, он красноречиво убеждал, что сделает из меня «первоклассного специалиста». Надо было только переждать у станка период всеобщего кризиса.

Один из рабочих нашего завода оказался бывшим золотодобытчиком. В прежние годы он работал в старательских артелях где-то в Сибири. Работал бы, по его словам, и дальше, но был вынужден вернуться домой из-за болезни матери. Узнав, что я геолог, он стал учить меня «разуму»: мол, пока молодой и здоровье позволяет, надо ехать на Север и «загребать деньги лопатой» в старательской артели. И я уже был готов воспользоваться «заветными» адресами, которыми меня снабдил бывший артельщик, но в последний момент меня отговорил от этого шага Александр Алексеевич Болотов, старый пермский геолог.

С Александром Алексеевичем мы познакомились в краеведческом музее. Готовясь осваивать просторы Пермской области, я нуждался в добром советчике. В поисках такого советчика пришёл в краеведческий музей. А там мне указали на Болотова…

По мнению Александра Алексеевича, ничего хорошего меня на Севере не ожидало. Золотодобывающая отрасль тоже переживала кризисные времена, и старателям не платили деньги, как и всюду по стране. Мне сразу вспомнилась история моего отъезда с алтайской практики, когда я, не получив расчёт, был вынужден добираться домой, на Украину, автостопом. Восемь суток пути без нормального сна и пищи, десятки попутных машин…