– Вы все-таки не ответили на мой вопрос.
– Нет здесь никакого Хургеса, – сердито прошамкала старуха.
Азорес приуныл.
– Но, возможно, он жил здесь? Вы сами давно живете в этом доме?
– Семьдесят шесть лет, – ответила старуха.
– И никогда не слышали о Хургесе?
– Может, и слышала. За семьдесят шесть лет о ком не услышишь. Да вы-то кто такой и что вам нужно? – спросила она подозрительно, и ноздри ее зашевелились, словно обоняние могло заменить ей зрение.
– У меня письмо к Жуану Хургесу. Очевидно, от его брата, который погиб во время крушения «Левиафана». Письмо было обнаружено в бутылке и благодаря счастливому случаю оказалось в моих руках.
Старуха с интересом прислушивалась. Азорес следил за выражением ее лица. Очевидно, она все-таки знает Хургеса.
– Подойдите ко мне, я вас ощупаю, – неожиданно сказала она после минутного молчания.
Азорес выполнил эту странную просьбу. Старуха старательно ощупала рукав его пиджака, заставила наклониться и быстро провела сухой морщинистой рукой по лицу от лба к подбородку.
Осмотр, очевидно, удовлетворил ее. Подумав, она промолвила:
– Да, вы испанец. И вы недавно сюда приехали…
Азорес не мог уразуметь, из чего она сделала такой вывод, однако не отважился спросить об этом.
– Уверяю вас, что я не обманываю и пришел к вам как друг, – горячо сказал Азорес. Видя, что старуха начинает сдаваться, он рискнул открыть карту, которая могла решить игру в его пользу. – Я корреспондент коммунистической газеты «Барселонский пролетарий».
Эффект превысил его ожидания. Старуха выпрямилась и сурово спросила:
– Вы говорите правду?
Коммунист Азорес горячо и искренне произнес старинную испанскую клятву, и это произвело должное впечатление. Старуха обратила лицо на звук его голоса и молвила:
– Я вам верю.
Азорес вздохнул с облегчением:
– Дайте мне вашу руку.
Азорес сильно пожал руку старухи.
– Нам надо быть осторожными, очень осторожными, – продолжала она, покачивая головой, – особенно такой слепой бабе, как я. Вокруг шпионы и изменники. Если бы я вовремя отрезала себе язык, Жуан Хургес, возможно, не был бы там, где он теперь.
Старуха скорбно наклонила голову. Очевидно, она уже однажды проговорилась и этим погубила Хургеса.
– Где же он? – спросил Азорес.
– Там, куда вам не добраться, – ответила старуха. Она указала на окно, через которое была видна крыша новой тюрьмы. – Ко мне однажды вот так же пришли и спросили: «Товарищ Хургес у вас проживает?» И я, старая дура, поймалась на слово «товарищ».
Азорес смутился. Обстановка усложняется… Тот, кого он искал, сидит за толстыми стенами тюрьмы…
– Скажите, с ним действительно никак невозможно увидеться?
– Если бы вы были прокурором или начальником тюрьмы, то могли бы видеться с ним ежедневно, – ответила старуха. – А так… – Она печально покачала головой.
– Но у него должны же быть друзья! Они могут мне помочь. Вы не знакомы с кем-нибудь из них?
Старуха вновь насторожилась и взглянула на Азореса своими белесыми невидящими глазами, словно надеялась прочесть замыслы Азореса сквозь пленку катаракты.
– Я понимаю вас, – сказал Азорес. – Вы боитесь открыть конспиративную квартиру. Но встреча может произойти у вас. Здесь достаточно безлюдное место, и товарищи могут убедиться, что «хвост» шпиков не тянется за мной. Можно назначить свидание и в другом месте – где хотите. Назначайте час и место.
Старуха минут пять молчала. Азорес уже стал терять терпение.
