– А русалка не вылезет? – спросила я. До сих пор в дрожь бросало, стоило вспомнить тот рывок, которым Кревана почти утащили под воду, когда он практически выбрался на островок. Оскаленная харя, которая высунулась из бучила, выглядела так, словно кого-то вывернули наизнанку.
Да уж, удивительный мир.
– Нет, я уже бросил защиту, – ответил Креван. – И от русалок, и от прочих незваных гостей. Дракон пройдет, остальные нет. Так что ты там говорила о том, что наступление отложено?
Я пересказала ему все, что услышала, когда упала в обморок. Некоторое время Креван сидел, нахмурившись и будто что-то подсчитывая в уме, а потом задумчиво произнес:
– Удивительно! Магия и теневая сторона в твоем мире… Значит, в тебе тоже есть какие-то крошки волшебства, если ты смогла вот так поймать волну чужой беседы. Особенно если учесть, что они говорили в том месте, которое экранировано от чужой магии.
– Экранировано? – переспросила я. – Почему ты так решил?
– Думаю, такие беседы ведутся там, где не подслушают, – ответил Креван. – А ты смогла пробиться через их защитные чары. Нет, надо посмотреть на тебя повнимательнее.
– Смотри, – улыбнулась я и призналась: – Не чувствую в себе никаких чар.
– Возможно, твоя магия очень глубоко в тебе. И она не такая, к какой мы тут все привыкли. Так что да, посмотрю, – Креван вздохнул. – Но потом. Сегодня у нас был трудный день.
Когда я тащила его из болота, то даже не допускала мысли о том, что могу не справиться. И теперь, когда все уже было позади, мне сделалось по-настоящему страшно.
Я ведь могла не справиться. Креван сейчас мог бы медленно погружаться на дно болота, к развалинам драконьих городов, а я сидела бы на этом холме и ждала смерти. Заказ ведь не был бы выполнен.
И это я еще не думаю о русалке, которая могла бы прихватить и меня с собой.
Я сама не заметила, как задремала. Креван обнимал меня, от него веяло теплом, и становилось как-то очень спокойно и легко. Я прекрасно понимала, что это не любовь, а просто симпатия двух хороших людей друг к другу. Ну и что? Пусть будет симпатия, а там разберемся. У меня было ощущение, что она обязательно перерастет во что-то хорошее.
– Алина, – негромко окликнул Креван. – Смотри.
Я открыла глаза и увидела огненный росчерк на темном небе.
Дракон летел за своей собственностью.
Комета рухнула на остатки холма и когда улегся дым, то я увидела дракона. Сегодня он был не в красном, а в темно-синем балахоне, из-под которого выглянул кончик расшитой туфли с загнутым носом, и я невольно подумала: как же он не теряет обувь, когда летает?
– Ваш заказ, – Креван протянул ему болотное зеркало и добавил: – Мы выполнили его вместе, Алина не обладает магией.
Дракон смерил меня оценивающим взглядом, и я невольно почувствовала себя куриной тушкой на прилавке. Ведь если что, сожрет и не подавится.
– Да, магии в ней маловато, – согласился дракон. – Как и во всех существах в ее мире. Так, пылинки на дне брошенного сосуда. И сам ее мир такой же. Тихий, скучный.
– А вы бывали в моем мире? – спросила я. Дракон едва заметно улыбнулся: посмотрел в свое зеркало, и я увидела отблески пламени, которые легли на его узкое лицо.
– Приходилось. Драконы способны скользить по мировой нити из одного мира в другой. Твой мне не понравился, там совершенно не от чего подпитаться, когда ослабеваешь.
Наверно, дракона приняли за комету. Или того легендарного змея, который начинает прилетать к женщинам, тоскующим по умершему мужу. Я представила, как дракон летит над главным городским проспектом, как люди удивленно замирают, задрав головы и глядя на него, и вдруг поняла, что он, может быть, сегодня покатает нас на своей спине.
