А сегодня он учудил по-настоящему. Он увидел, как медсестра общалась с представителем опеки и надзора по своему простенькому браслету и прямо потребовал, чтобы она передала браслет ему. Медсестра долго не соглашалась, но он настаивал, и ей пришлось уступить.
Ну, как, уступить?
Ей и самой было интересно поведение подростка и такой интерес к переговорному браслету. Она установила на нем блокировку и предала подростку. Тот не стараясь ничего рассмотреть, просто надел на руку браслет и ткнул пальцем в сенсорный экран. Реакции от браслета естественно не последовало, и он внимательно и вопросительно глянул на медсестру, как будто прося у нее помощи. Медсестра отрицательно крутанула головой, но подросток настоял, и она с большой неохотой сняла блокировку с браслета. Браслет тут же ожил, экран засветился, и подросток повторно дотронулся до экрана. На нем появились привычные для медсестры символы, а подросток внимательно их рассматривая, попробовал нажать один из них. Браслет тут же среагировал и высветил дополнительное меню. Подросток ухмыльнулся и предложил медсестре забрать браслет.
После этого, подросток вышел из изолятора, долго сидел на его ступеньках, а потом встал и пошел к направлению центрального здания. Медсестре пришлось бежать за ним и жестами и не многими словами объяснять, что ему не стоит ходить туда. Подросток внимательно слушал ее и несколько раз порывался продолжить свой путь, но медсестра настояла на своем и вернулась вместе с ним в изолятор.
А буквально через десяток минут к ней прибежал старший охраны. Он как всегда, вошел без стука, что больше всего не нравилось медсестре и не здороваясь спросил, но спросил так, как будто потребовал немедленного ответа у своего подчиненного.
– Куда он собрался?
– Я не поняла? Ты чего врываешься ко мне? – Возмутилась медсестра, еще полностью не успокоившаяся после возврата подростка и непроизвольно потянулась к своему оружию.
Лицо старшего охраны изменилось, стало неприятным и он собрался "достойно" ответить медсестре, но в это время из смежной комнаты появился подросток. Он внимательно посмотрел на сестру, на старшего охраны, и пропел непонятную фразу, в которой чувствовался приказ. Старший охранник дернулся, вылупился, уставившись на подростка, а медсестра, использовав этим моментом, просто вытолкнула старшего охранника в коридор, пригрозив, что о его поведении доложит директору. Когда она вернулась, подросток все еще стоял в дверном проеме и взгляд у него был жесткий и злой, совсем не как у подростков. Она жестом показала подростку, что все в порядке, и он удалился. Медсестра долго после этого сидела на своем месте, и пыталась понять и проанализировать поведение подростка, и пришла к выводу, что он пытался ее защитить.
Мысли медсестры перекинулись на разговор с представителем опеки, и у нее в очередной раз заныло под ребрами. Очень не хорошее чувство не покидало ее уже несколько дней, а сегодня это слизняк, пригрозил ей, что лишит ее пунктов социальной значимости за невыполнение распоряжения опекунского совета. Потом выходка подростка, он видите ли собрался идти в свободную группу, а еще старший охранник…
Медсестра подхватилась и почти бегом выскочила из изолятора и покинула территорию приюта.
Во второй половине дня, медсестра зашла в кабинет директора, но его не оказалось на месте. Она на всякий случай заглянула в отдельный кабинет, где находились его любимые шлемы и вышла в коридор. Расспрашивать подростков, где директор, она не стала и вернулась в изолятор. Подросток спал на своем месте, и она уселась за стол. Она пощупала свое приобретение в кармане, но вынуть и рассмотреть не решилась, вспомнив хамское поведение старшего охранника. Не хватало, чтобы еще кто-нибудь, ворвался к ней в кабинет без предупреждения и увидел ее покупку.
