Расположились на старом заброшенном пирсе, на пустых деревянных ящиках, которые в этих краях повсеместно заменяли собой скамейки.
В воде, среди мазутных пятен, плавали многочисленные голубые и зелёные льдины.
Выпили «негла», передавая по кругу банку, закурили.
– Ну, вот, совсем другое дело, – обрадовался Вырвиглаз, довольно посматривая на подопечных. – Глаза уже у всех нормальные – пропала желтизна. Да и лица уже лица напоминают.
– Спасибо, Владимир Ильич, выручили. Теперь вы для нас – отец родной и волшебник в одном лице, значит, – от лица всего коллектива искренне поблагодарил Ник.
Банкин задумчиво оглядел плавающие льдины.
– Искупаться, что ли, соблюдения принципов ради? – вопросительно покосился на приятелей.
Но желающих составить ему компанию почему-то не наблюдалось.
Вздохнул Гешка разочарованно, взял в руки пустую стеклянную банку да и потрусил по пирсу – за добавкой.
– А это кто? – вырвалось у Ника. – И каждый раз, пройдя меж пьяными, всегда без спутника, одна, дыша духами и туманами, она садится у окна…
Мимо них шла, вернее – шествовала, очень-очень красивая женщина. Чуть-чуть за тридцать пять. Гордая королевская осанка, грива роскошных чёрных волос, глаза – словно два голубых светлячка. Красавица была одета совершенно необычно для этих мест, где прочно преобладали ватники и бушлаты: городской кожаный плащ, туфли на высоком каблуке, крохотная изящная шляпка, стильная дамская сумочка – в цвет туфлям и шляпке.
Вырвиглаз тут же вскочил со своего ящика и торопливо поздоровался:
– Здравствуйте, Маша! Как у вас дела? Какие новости?
– Здравствуйте, Владимир. У меня всё по-старому, без новостей, – женщина грациозно кивнула Вырвиглазу в ответ и гордо проследовала мимо.
Отойдя от компании метров на двести, незнакомка подошла к краю пирса и замерла, неотрывно всматриваясь в морские просторы.
Ник вопрошающе посмотрел на Вырвиглаза, но тот, притворяясь непонимающим, отвернулся.
Примчался Гешка с полной банкой пива, затараторил возбуждённо:
– Тут такая женщина проходила – королева прямо! Кто это, Владимир Ильич? Не знаете, часом?
– Ну, Владимир Ильич, миленький! Расскажите! А? – попросил Ник. – Интересно же…
Помявшись для приличия, Вырвиглаз всё же снизошёл к просьбам:
– Хорошо, висельники, – извините за этот неоднозначный эпитет, – так и быть, расскажу. Тем более что молоды вы ещё – до умиления. Вам такие истории весьма и весьма полезны быть должны. Слушайте же. История эта прекрасна и страшно романтична. А суть ее заключается в следующем: самое эффективное в этом мире средство, обостряющее ум человеческий до невиданных высот, – это кружка чёрного пива «негл», выпитая в нужном месте, в нужное время и в правильной компании…
О том, как Мария Николаевна осчастливила Магадан своим многолетним присутствием, вам расскажет любой местный бич, спросив за эту услугу совсем даже недорого: двухлитровую банку чёрного «негла» и свежий анекдот с Большой земли, обязательно – политический.
Итак, незадолго до нового, 1929 года Мария Николаевна Сазонова, двадцатипятилетняя аспирантка кафедры высшей математики университета города Ленинграда, грядущее светило точных наук, красавица и умница, комсомолка и спортсменка, чинно сидела в пивном баре «Висла» за кружечкой светло-жёлтого напитка, который по какой-то жуткой ошибке именовался «пиво», и старательно продумывала сотый вариант решения знаменитой теоремы Ферма.
