– Это тебе, – Марк достал из пакета блестящую коробку конфет.
– Спасибо за конфеты, – улыбнулась она. – Я рада тебя видеть.
– Я тоже рад видеть тебя.
– Проходите, гости дорогие, – смеясь, позвала к столу ее дочь, – званый ужин готов!
Слава богу, что в доме собрались дети и внуки, и сама атмосфера, по всей видимости, сулила быть радушной, веселой и душевной. Гости расселись за стол. Марк – рядом с их общим сыном, Лариса – ближе к дочери. В гостиную с шумом и хохотом вбегали и выбегали внуки.
– Мамусь, когда мы чай будем пить? – наперебой кричали они.
– А можно сначала тортик? А конфетку?
– Дети, рассаживайтесь за столом, я сейчас вам принесу пиццу, – ответила мама.
Ребятня, толкаясь и визжа, понеслась в комнату.
Надо было с чего-то начать разговор.
– Как Мурманск? – прервав тишину, с интересом спросила женщина.
– Мурманск уже не тот, что был раньше, – ответил мужчина. – Уезжают люди из города. В Москву, в Петербург едут. Разве это правильно?
– Нет, Марк, неправильно. Мурманск развитой портовый город. Скажи, а сельдяной флот остался?
– Нет, только траловый. Порт сокращается, строительство тоже.
– Ой-ей-ей, – закачала головой женщина, – а ведь после войны такое строительство шло! Помнишь дом, где мы с мамой жили, на Воровского?
– Да, Лариса, конечно помню. Он ведь в ту пору новый был, при Хрущеве построен.
– А родилась я в довоенном доме, кирпичном, на проспекте Ленина. Его финны в тридцать восьмом построили.
– Марк Аронович, – тактично вошла я в разговор, – во время войны город сильно пострадал?
– Сильно, – ответил он.
– Наш дом, в котором я родилась, тоже немного пострадал, – поддержала Лариса. – Бомба в угол попала. Мама потом рассказывала, как мебель в квартире повалилась и из серванта посыпалась на пол посуда. Вся вдребезги разбилась.
– Сразу после войны много новых домов в Мурманске построили. Ты помнишь, Лариса, какая жизнь была раньше?
– Да, Марк, помню. Хорошая была жизнь. Ты служил курсантом в мореходном училище. Сколько лет прошло… Я ведь в семьдесят втором маму похоронила, а через три года мы с мужем и детьми на Алтай уехали. Только через тридцать лет снова вернулась на родину, на могилу мамы.
Снова стало тихо.
– А ты как живешь, Марк? – тихо спросила она.
– Я овдовел, Лариса, – печально вздохнул он. – Ровно год назад.
Женщина молча кивнула и ничего не сказала.
Он с грустью продолжил:
– У меня сын Александр, младше нашего с тобой сына на год, две очаровательные внучки, внук Марк, и еще крошки. Я ведь пять лет назад прадедом стал. Одним словом – счастливый человек…
– Какой он, твой сын?
Глаза Марка будто посветлели в этот момент.
– Он замечательный. Творческий и предприимчивый человек, так же как и я закончил мореходку. Но в отличие от меня в море ходил недолго. В конце восьмидесятых стал заниматься торговлей, много лет он одевал наших горожанок в модные и стильные одежды. У него талант – видеть именно то, что нужно женщине. Могу сказать, что это у Александра получалось весьма неплохо. За десять лет он открыл в городе несколько магазинов, набрал большой штат профессионалов. Ну а позже обучился ювелирному делу. Могу с гордостью сказать, что и в этом деле он преуспел. Его сотрудники работают по трудовому кодексу, учатся, уходят в отпуска и декреты.
– А семья?
– Сын женат, у него трое прекрасных детей. Младшая дочь готовится поступать в Строгановское училище, старшая окончила МГУ, работала на телевидении. А Марику только пять лет. Очень любознательный мальчишка! В общем, все у них хорошо.
