– Мастер? – Рея тихо позвала его, прерывая воспоминания.
– Я забираю это, – глухо отозвался Ротмант, захлопывая последний журнал.
– Да, сир, – Рея разочарованно согласилась, чтобы не создавать ему проблем.
– Надеюсь, дорогу до спальни вы найдете и не увлечетесь, пока будете идти, – отчеканил артефактор, возвращая голосу безразличие и жесткость.
Он стремительно поднялся по лестнице, ведущей на третий этаж, ощущая, как чувство вины вновь овладевает им, поселившись в груди ядовитой змеей, отравляющей сердце.
***
По утрам над Мертвой рекой стоял туман. Рея сидела у тяжелого раскидистого дуба, прижимая колени к груди, и всматривалась в расплывчатые очертания деревьев на противоположном берегу и их отражение в водной ряби. Голова гудела после бессонной ночи, и красные помутневшие глаза жгло от напряжения и скопившихся соленых слез. Она перевела отрешенный взгляд на руки, которые безвольно лежали на коленях и лишь отдаленно напоминали, кем являлась их хозяйка. Проснувшись ночью от острой боли, Рея с сожалением обнаружила на кровати пятна крови и свежие глубокие царапины на предплечье, которые едва затянулись от выпитого заживляющего лекарства. Она не понимала природу их появления, потому что не пользовалась магией, как ей и велели, и оттого плохое предчувствие подсказывало, что ее организм перестал справляться.
Уроки в Тенебрусе давно начались, но Рея не двигалась с места, вслушиваясь в пение волшебных птиц и тихое журчание воды, прерываемое всплесками редких рыб. Атмосфера спокойствия, которого девушка давно лишилась, не отпускала, пленила ее, и Рея, удрученная болезненным состоянием, не хотела возвращаться в замок, где все напоминало ей о прошлой счастливой жизни, которая теперь больше походила на сон. Она глубоко вздохнула, ощущая холод на губах, и прикрыла глаза, позволяя себе раствориться в окружающих звуках и природе.
– Знала, что ты будешь здесь, – тихий голос отвлек ее, прерывая поток депрессивных мыслей.
Рея повернула голову вбок, лениво открывая глаза, и вопросительно посмотрела на появившуюся девушку. Ее однокурсница, крепко закутавшись в накидку с капюшоном, нерешительно переминалась с ноги на ногу и обеспокоенно наблюдала за Реей. Она села рядом, и ее светлые вьющиеся волосы упали на плечи, переливаясь бликами от единственного лучика солнца.
– Мне нравится вода. Она успокаивает, – прошептала Рея, устало потирая глаза. – Ты зачем здесь, Эб?
– Скоро трансмутация, – пожала плечами светловолосая девушка, поднимая на подругу зеленые глаза.
– Я не пойду, – Рея покачала головой и отвернулась.
Повисло неловкое молчание, но ее оно совсем не тяготило. Промозглый осенний ветер пробирался под теплую кофту, леденя разгоряченную израненную кожу и принося долю облегчения. Рея поднялась, чтобы пройтись и вновь погрузиться в одиночество, но Эбби встала вместе с ней, не собираясь отставать.
– Ты стонала ночью, – обронила она, но сохранила дистанцию от подруги, которой та так дорожила.
– Кошмар приснился, – сухо ответила Рея и натянула капюшон, пряча поврежденные руки в карманах.
– Я помню тебя другой. Ты изменилась, – разочарованно сказала Эбби.
Рея перевела тяжелый взгляд на девушку, чувствуя звенящую боль в голове, и с негодованием закатила глаза. Эта жалость и забота, которая проявилась, когда стало слишком поздно, ее раздражала. Из-за недомогания и боли она перестала понимать, где настоящие эмоции, а где вызванные болезнью, и не замечала, когда переходила границы, позволяя в адрес окружающих резкие или грубые высказывания.
