И я сдалась.
- Отец пытается вскрыть мамину квартиру, чтобы в последующем продать ее без моего участия.
- Это тот отец, который тебя бросил еще ребенком? – нахмурился и чуть склонил голову на бок.
- Откуда вы...?
- Он?
- Да, - кивнула и заломила руки, снова впадая в острый приступ стыда за себя и свою семью.
- Ладно, жди здесь.
И ушел, а потом вернулся через три минуты, распуская собрание и предупреждая секретаря, что его сегодня больше уже не будет на рабочем месте.
А у меня даже ладошки взмокли. И сердце в груди заметалось, обдолбанное адреналином. И надежда, такая сладкая и такая запретная скрутила всю меня. Жестко. Так, что и не продохнуть.
Неужели это вся суета из-за меня? Боже...
- Поехали, - подошел он ко мне и кивнул в сторону лифтов, а я только кинулась к столу, подхватила сумочку и за ним, вбегая в тесную лифтовую кабинку.
- Не стоило, Марк Германович..., - начала было я, но замолчала, потому что Хан только повелительно поднял руку, затыкая меня, и принялся кому-то звонить.
- Радик? Ты где? Угу, отлично. Давай, ты мне оперативно нужен с ребятами по адресу, - и поднял на меня глаза, - адрес, Таня?
И я тут же, как под гипнозом, выдала ему все явки и пароли.
А дальше был подземный этаж, хищная темно-зеленая Maserati Quattroporte, к которой мы подошли и в кожаный салон которой сели. А потом тронулись и помчались в сторону Выхино.
Молча. Без единого слова. Хан сосредоточенно и уверенно вел свой автомобиль, а я несколько раз хотела прервать безмолвие, но так и не решилась. Да и что я ему скажу, после всего того, что наговорила тогда, у себя дома?
Оставалось только украдкой пялиться на его мужественный профиль. На широкие запястья, перевитые венами. На длинные пальцы, с аккуратными ногтевыми пластинами. На сильные ноги, затянутые в ткань дорогого костюма. Что за проклятие такое? Как перестать это делать, а?
Когда прибыли на место, я даже выдохнула с облегчением, но радоваться было рано, так как в небольшом дворе дома уже стояло несколько дорогих черных иномарок и мне на мгновение стало страшно.
- Это наши безопасники и юристы, не дергайся. Идем, - и вышел из тачки, а я за ним.
И мы двинулись к дому, где вслед за крепкими, шкафообразными ребятами вошли в подъезд и поднялись на второй этаж панельной пятиэтажки. А там уж и застали картину маслом. Входная дверь в квартиру, в которой я некогда жила, была выставлена. Внутри страшный кавардак.
- Документы на квартиру искали, - пробормотала я.
- А где они?
- Я не знаю, - пожала я плечами.
- Ладно, решим, - кивнул Хан и тут же закрутилось.
Это было быстро и жестко. Компанию Козинского просто скрутили за пару минут, а потом и папашу моего приперли к стенке, объясняя ему его права и обязанности. А еще то, что он не совсем хороший человек и что у своей дочери отбирать квартиру – это дно.
- Она на нее не горбатилась, - выплюнул мой любящий отец, - а мне бабки нужны. Что, Танюша, не уважишь что ли папку, а? Уступи квартирку, а я с тобой, так и быть, поделюсь.
- Так и быть..., - безжизненно повторила я за ним.
- Все, Тань, хватит. Вот, держи ключи и дуй в машину, дальше мы тут сами.
Но я только смотрела на него в полном ступоре, пока он не рявкнул на меня в своей типичной манере - негромко, но жестко.
- Иди, я сказал!
Спускаясь, встретила Раису Сергеевну, которая вместо машины затащила меня к себе, а потом принялась выспрашивать все вдоль и поперек. А я только отвечала на полном автомате и не могла свыкнуться вот с этим одурманивающим ощущением, когда кто-то просто взял и решил за меня все мои проблемы. Без лишних слов.
