Замечаю, с какой гордостью смотрит на сына Игорь Петрович, прислушивается к его мнению, соглашается. Папа тоже всегда отзывался о Руслане как о человеке рассудительном, надежном, знающим толк в своем деле.
Незаметно рассматриваю черты Градова-младшего: волевой подбородок, высокие скулы, выразительные черные глаза, их пробирающий до дрожи взгляд, короткая модельная стрижка густых темных волос.
Вспоминаю задорный “творческий беспорядок”, который творится на голове у Кирилла, и непроизвольно улыбаюсь. Они совершенно разные, непохожие друг на друга ни в чем. И я абсолютно уверена, к кому из них лежит моя душа. С Киром так просто, легко. Спокойно. Он смотрит на меня с теплом и восхищением. С ним я могу говорить о чем угодно, в то время как одна только мысль о том, чтобы просто обратиться к Руслану, сковывает, вызывает внутреннее напряжение.
Внезапно мне становится стыдно. Я что, на самом деле рассматриваю его кандидатуру? О чем только думаю?
Я, конечно, благодарна маме за заботу, но пока я с Киром — я с Киром. И никак иначе. Мои губы растягиваются в улыбке, стоит подумать о нашей завтрашней встрече. Понимаю, что все еще смотрю в сторону Руслана, и тут же прячу глаза, натыкаясь на довольный, полный умиления мамин взгляд. Она что-то быстро говорит Оксане Степановне, слегка кивает, и их лица принимают одобряющий, немного мечтательный вид.
Вот только не это!
Чувствую острую необходимость промочить горло. Снова отпиваю из бокала и опускаю его на стол.
— Лето пролетело. Скоро возобновятся занятия? — раздается неожиданный громкий вопрос Руслана. — Настроена на учебу?
— Да, — коротко растерянно киваю.
— На какой курс ты перешла, Анна? — от властного тона по моей спине семенят мурашки.
— На третий, — сдержанно отвечаю.
— Если нужна будет практика — обращайся, — присоединяется к нашей беседе Игорь Петрович.
— Хорошо, спасибо, — улыбаюсь ему.
Мечтаю, чтобы они переключились на другие темы, но Руслан продолжает расспросы о моей учебе, о специализации, о планах на будущее. Такого долгого диалога между нами не было еще ни разу. И это только сильнее смущает меня. Уж лучше бы вечер был просто скучным, как прежде, с обсуждениями дел компании и политики, но Руслан, видно, действительно решил перейти в наступление.
С трудом дожидаюсь окончания ужина. Он вымотал меня и жутко разнервировал. Поэтому, когда гости начинают собираться домой, я отправляюсь их провожать с плохо скрываемым радостным облегчением.
Мужчины обмениваются рукопожатиями, женщины — прощальными любезностями. И я до последнего не чувствую подвоха, пока в один “прекрасный” момент мы с Русланом волшебным образом не остаемся в холле одни.
— Эм... — испуганно смотрю в спину почти скрывшейся из вида мамы. Она огладывается у входа в гостиную, посылает мне хитрую улыбку и исчезает в проеме. — Всего доброго... — прощаюсь с Русланом, не поднимая глаз. Собираюсь последовать за мамой, но он мягко берет меня за руку, не позволяя уйти.
— Анна, задержись на минутку, пожалуйста, — настойчиво произносит.
Замираю на месте. От этого его “Анна” мне не по себе. Да и с ним наедине, как выяснилось, — тоже. Отпускает мою руку, а я сразу же непроизвольно обнимаю себя за плечи.
— Прекрасный вечер. Ты не находишь? — он делает шаг навстречу, окончательно смущая меня.
Так, нужно срочно прояснить ситуацию!
— Да. Послушай, Руслан...
— Сходим куда-нибудь вдвоем? — не дает договорить он. — Как ты относишься к театру?
