– Он самый, – подтвердил Эрик.
– При чём здесь Каллисто?
– Сигнал пришёл оттуда.
– Какой сигнал?
– Инопланетный!! – заорал Эрик. – Сигнал, посланный инопланетным разумом!! Чего я прибежал, по-вашему? S-диапазон, частота два и восемьдесят семь сотых гигагерц, длина волны – двенадцать сантиметров! Там слова! Вы понимаете? Слова, мать их, на незнакомом языке!
– Записал? – спросил Митчелл.
Молодой, подающий надежды учёный-радиоастроном закатил глаза.
Через десять минут мы были на рабочем месте Эрика. Даже Владимир Алексеевич Крат не отстал, хотя слегка и запыхался.
Мигали огоньки приборов, крутились катушки магнитофона. За окном густел южный вечер на Карибах.
– Сейчас! – провозгласил Эрик, плюхаясь в кресло. – Сейчас сами всё услышите. Даю громкую связь. Он тронул верньер настройки, щёлкнул клавишей.
– Хайо Гарад зарратако Мендуно Хардзуна. Бурузантзар БеризЛеко. Укэточчивиакиан. Лур, дженди, седез-ме! – прорвался из динамика сквозь помехи низкий мужской голос и тут же повторил. – роут Хайо Гарад зарратако Мендуно Хардзуна. Бурузантзар БеризЛеко. Укэточчивиакиан. Лур, дженди, седез-ме!
Глава седьмая
Сенсация. Риск – дело благородное. Действуй, сынок! Любимая газета
«Внимание! Говорит звездолёт „Горное эхо“ с планеты Гарад, – перевёл я про себя. – Командир корабля Берриз Леко. Мы прибыли с миром. Земля, люди, отзовитесь. Приём».
Молодец, Берри, подумал я. Добился своего. А ведь кое-кто помнится, сомневался в тебе. Ну что ж, до скорой встречи. Ты не поверишь, что тебя ждёт.
– Откуда идёт сигнал, говорите? – деловито осведомился Дрейк.
– По предварительным расчётам – район Юпитера. Точнее – Каллисто.
– Юпитер, Юпитер, – пробормотал Дрейк, что-то вспоминая.
– Через полтора года, в семьдесят пятом, очередное Великое противостояние, – сказал я. – Юпитер должен приблизиться к Земле на расстояние три целых девяносто пять сотых астрономических единиц.
– Или пятьсот девяносто миллионов километров, – добавил Владимир Алексеевич. – Примерно.
– Всё правильно, – подтвердил Эрик Хэнкс. – Я уже сверился со справочником, – он похлопал по толстой книге на столе. – Сейчас до Бурого Джупа четыреста тридцать четыре миллиона миль или шестьсот девяносто восемь миллионов километров. Период обращения Каллисто вокруг него – шестнадцать целых, шестьдесят девять сотых земных суток. Радиосигнал идёт оттуда почти сорок минут и… – он посмотрел на часы, – через двенадцать минут Каллисто уйдёт в зону радиомолчания на восемь суток.
– Фак, – выругался Митчелл.
– Погодите, – сказал Нуччи. – Это не может быть передача с какого-нибудь земного аппарата? Что у нас сейчас в космосе в том районе?
– Ничего, – ответил Хэнкс. – Русские, – он покосился на нас, – позавчера и пятого августа запустили два аппарата к Марсу, но…
– Это не мы, – быстро сказал Владимир Алексеевич.
– Да понятно, что не вы! – горячо воскликнул Хэнкс. – И не мы. Всё, что у нас вместе взятых есть, летает сейчас по орбитам вокруг Земли. Да там вообще другие частоты для связи! Это Каллисто, говорю же. Не верите – сами проверяйте.
Я быстро думал. Значит, «Горное эхо» – звездолёт, которым должен был управлять Кемрар Гели, наконец, достроили, и он добрался до Солнечной системы. Неожиданно. Я-то собирался станцию Дальней связи на Луне строить, а оно вон как… Но почему изменили план для первого полёта? Помнится, мы собирались лететь вообще в другую сторону.
